— Мариночка. — Потянула я за руку настороженно на меня посматривающую сестрицу. — А давай-ка отойдем на минуточку, поговорим кое о чем.
— О чем? — Натянуто поинтересовалась подруга, едва я оттянула ее подальше от разбиваемого лагеря.
— Об эльфах. Точнее, об одном, конкретном их представителе.
— А что?
— А то. Объясни-ка мне, пожалуйста, что между вами двумя происходит? С чего такие перемены? Признавайся, что ты еще натворила вчера вечером? — Засыпала я ее вопросами, чтобы подруга ни успела придумать, что соврать.
— Извиняться ходила. — Сделав нереально честные глаза, сообщила мне Маринка.
— В смысле?
— А в каком еще смысле извиняться можно? Зашла к нему в комнату, и извинилась, за то, что синяки поставила, и спасибо еще сказала, за мое своевременное спасение.
— Вот так, просто зашла, извинилась и вышла?
— Ну-у-у-у…
— А, вот, с этого момента поподробнее…
Маринка посмотрела на меня как на врага народа, и тяжело вздохнув, поинтересовалась:
— Ленчик, ну чего ты ко мне привязалась? Ну не выходила от него никуда, а ночевать в его комнате осталась. Думаю, что он об этом совершенно не жалеет, а о себе я вообще молчу.
Обалдеть просто!
— И что, он совсем не был против? Он же от тебя, как от чумной шарахался?
— Вначале был. — Маринка самодовольно улыбнулась и доверительно сообщила: — Представляешь, он мне вообще дверь открывать не хотел, а когда я его все-таки уговорила, он меня сам в свою комнату затянул, чтобы меня никто не увидел.
— С чего бы это?
— А я к нему в халатике, таком же, как у тебя, извиняться пришла, видимо, побоялся, что я его своим видом скомпрометирую. А я еще, и в его дверь, довольно долго и громко стучала…
Да-а-а-а. Мне уже и жалко становится бедного эльфика. Его, должно быть, чуть удар не хватил, когда он у себя под дверями полуголую девицу обнаружил, излишней скромностью, совершенно не обремененную. Стучала она! Да этот надменный блондин, просто побоялся, что на устроенный настырной посетительницей шум, все постояльцы гостиницы сбегутся.
— И что теперь?
— А теперь я окончательно решила выйти за него замуж, и, черта с два, у него от меня отделаться получится.
10 дней спустя…
— Ни за что! Никогда! Я не выйду за этого наглого, прагматичного, ушатого негодяя!
— Ну что еще случилось? — Сонно интересуюсь у вломившейся в мою спальню, с утра пораньше, сестричку. Осторожный взгляд на все еще спящего рядом со мной мужа, и раздраженно, тихим шепотом, интересуюсь: — Ты совсем совесть потеряла? Стучать когда научишься? Я вообще-то тут не одна.
Все мои возмущения, как обычно, моя любимая родственница пропустила мимо своих ушей. Плюхнувшись своей пятой точкой на мою сторону кровати, и обратив на меня жалобные глаза, она мне громким шепотом заявляет:
— Все, я передумала!
— Марин, но ты же сама хотела…
— Перехотела… Только подумать, Да мне первый муж такой гадости предложить не осмелился, а тут, какое-то остроухое недоразумение… Контракт… брачный!
— Ну чего ты так взъелась? Можно подумать, что тебе невесть что предложили, между прочим, у нас все развитые страны…
— Ленчик, не нервируй меня. Нашла с чем сравнить, это вообще другой мир. И где тут есть эти самые развитые страны? Вот скажи, откуда они вообще здесь узнали о таком свинстве? И ты даже не представляешь, что он там нацарапал.
— А что там такого…
— Почти, то же самое, что и у тебя, только еще в два раза больше.
Да, тогда дело плохо. Если бы знала, что у моего муженька окажутся такой родственничек… Антариэль альтэ Талионэорвиэль (несколько часов язык ломала, пока более-менее без запинок выговаривать научилась) оказался еще более подлым нечеловеком, чем я заподозрила с самого начала. Одна должность им занимаемая, чего только стоит — первый советник Элигерского верховного Дома, так же ответственный за дипломатические связи с другими державами. И чего только Маринка в нем нашла? Кроме внешности — ничего хорошего в этом типе нет. Хотя сестрица в этом вопросе со мной абсолютно не солидарна. Как оказалось, она всю свою сознательную жизнь мечтала стать женой видного политика, или дипломата. А тут — два в одном. В общем, не повезло дедушке. И предложение о замужестве ему пришлось Маринке сделать. Это уже мой Антариэль постарался, отомстил так сказать свежеиспеченному родственничку, а нечего было шантажом заниматься! Когда в гостинице ночевали, Антариэль с утра из нашей комнаты выходил, чтобы проследить за подготовкой к отъезду, и увидел выходящую из комнаты высокородного эльфа Маринку. Полуодетую (или скорее, полураздетую). А так как, благодаря моему с ним замужеству, он стал являться и ближайшем родственником-мужчиной Маринки в этом мире. Что дало ему полное право вступиться за «скомпрометированную» эльфом девушку, и потребовать искупить свою вину методом женитьбы. Как ни странно, тот даже не сопротивлялся, и сразу же согласился. Объявление о помолвке сделали, едва только мы прибыли в Элигерский лес. Хотя нет, вру. Первым делом, не успели мы слезть с лошадей, эльф потащил моего мужа в свой кабинет, и чуть ли не силой, вынудили подержать в руках, этот пресловутый родовой камень. Никто конечно, особо и не удивился, когда он засверкал в его руках красивым, ярко алым цветом, тем самым подтверждая кровное родство с Домом альтэ Талионэорвиэлей. Скрипя зубами, и не в силах ничего изменить, новообретенный дедушка моего мужа, все-таки согласился признать наш брак законным. Только при этом, настояв на том, чтобы я подписала некое составленное им соглашение, состоящее из около десяти пунктов. И подсунуть умудрился же, как раз в тот момент, когда я менее всего ожидала такой подлости. Во время праздника, устроенного этим великим интриганом, в честь обретения двух новых членов его Дома. То-то я еще удивлялась его чересчур не привычному, доброжелательному ко мне отношению, до сих пор сама себя ненавижу, за то, что подписала не глядя, подсунутый им во время пиршества свиток, с, якобы, «Ничего не значащим, чисто формальным согласием войти в его Дом, в качестве младшей родственницы». Это он так сказал. А на самом деле оказалось, что я теперь чуть ли не все приказы этого… эльфа, должна выполнять беспрекословно. А теперь он, то же самое пытается и с Маринкой провернуть.
— Во-первых, там проставлено, что я обязуюсь не разглашать о своей принадлежности к «Говорящим с Драконами». — Начала перечислять выдвинутые возможным будущим мужем требования, моя разъяренная сестричка.
— У меня, то же самое. Но мы же сами согласились, что так будет гораздо лучше для всех нас. Мы же вроде бы как вообще на Эльтарии не должны находиться — хочешь, чтобы нас торжественно со всеми почестями домой изгнали?
— Во-вторых, я просто обязана, произвести на свет, минимум одного младенца от своего «обожаемого» мужа. И при этом еще, ну очень желательно, чтобы он был мужского пола. Так как твой супруг гордо отказался от того, чтобы его признали наследником.
— Круто! — Восхитилась я. У меня такого в списке не было. — Вот это запросы. А если девочка родится?
— Вот и я о чем! И почему всем этим мужикам, обязательно сыновей подавай? На ком их тогда их отпрыски жениться будут? Они об этом не думают?
— Я согласен и на девочку. — Раздалось ворчливое, со второй половины моей кровати. — Только с условием, что она не будет доставлять столько беспокойства, сколько вы двое вместе взятые. Вообще-то, все нормальные люди в такое время обычно спят.
Недовольно повернувшееся к нам все еще заспанное, но при этом все равно невероятно красивое лицо, в обрамлении спутанных за ночь прядей золотистых волос (к чему я сама приложила некоторое участие), заставило меня счастливо про себя вздохнуть: — «Мое»! Еще раз кинув задумчивый взгляд за окно (Небо только-только начало светлеть) я подозрительно уставилась на свою страдающую бессонницей сестрицу.
— Марин, а чего это ты, и впрямь, в такую рань прискакала? Когда, говоришь, этот твой жених, тебе этот контракт на подпись вручил?