- Ну, а кроме твоей очаровательной сестрицы - есть ли приличные невесты?
-Почему нет? Правда, обе мисс Сейвари - это уже скорее музейные экспонаты, третий сезон в обществе, отец в отчаянии. Четыре юные подружки дебютировали только что - сестра этого несчастного помешанного Эйбела Хеллорана Рейчел, Эмили Вудли и Лилиан Лавертон - за ними дают по двадцать тысяч, мисс Энн Гилмор - милашка, за ней дают сорок, говорят, сэр Этьен вывезет дочь - Кэтрин Монтэгю, она сейчас в пансионе, твоя сестрица да моя сестрица. Это - невесты. Есть ещё несколько молодых красоток, вроде Элинор Бартон да Элизабет Харди, но приданое незначительное - около десяти, говорить не стоит. Прибыла и вдовая леди Радстон, тоже ищет жениха, но за весь сезон в столице удача ей не улыбнулась. Теперь попытается штурмом взять Уинчестер.
Для мистера Тэлбота это были пока лишь имена, многих он даже не помнил в лицо, и Вивьен поинтересовался планами самого Лоренса. Он собирается жениться? Лоренс всерьёз не думал об этом. Последние пять лет жил с молоденькой горничной своей матери, и ничего не хотел менять. Пристроить красавицу-сестру труда не составит, а сам он женитьбой не озабочен, ответил Иствуд.
-Ты же помнишь мудрость старого Джонсона? Тот, кто женится ради денег, по крайней мере, имеет право сказать, что его мотивация разумна. Во всем остальном более нелепого института, чем брак, представить себе невозможно.
Мистер Тэлбот посетовал, что мать настаивает на его браке, но вначале нужно выдать замуж сестру. Лоренс бросил на приятеля мерцающий взгляд, и едва заметно улыбнулся. По его мнению, более омерзительной девицы, чем сестрица Тэлбота, и придумать трудно. Доска доской, а амбиций да дури! Мистер Иствуд не собирался делиться этим соображением с Вивьеном, но деликатность тут была не причём. Лоренс прекрасно знал, что суждения самого Тэлбота по поводу Эннабел, высказанные однажды после разгульного бордельного вечера, немногим разнились с его собственными. Да и что за резон Вивьену подыскивать ей жениха, ведь пока она не замужем - доходами с её капитала пользуется он. У самого Иствуда таких проблем не было: его сестрица Кора - писаная красавица, и даст Бог, ему суждено будет породниться с Шелдонами. А такая родня, любому понятно, стена каменная.
Вивьен тоже был наслышан о мисс Коре Иствуд, и одной из целей его приезда в Уинчестер как раз и было желание поближе познакомиться с богатой наследницей, начавшей выезжать только в этом сезоне. Приданое прекрасное, земли по соседству, девица, говорят, хороша собой. Чего бы лучше? Прикинуться влюблённым труда не составит, а барышням ничего другого и не надо. Но, как он безошибочно понял из короткого диалога Иствуда с виконтом Шелдоном, тот надеется на другую - более аристократическую родню.
Ладно, посмотрим, чья возьмёт.
Между тем Лоренс рассказывал о своих лошадях, участвовавших в дерби, его Пегаса обошёл на полкорпуса Нерон, принадлежащий семейке Монтэгю, вот незадача. Мистер Тэлбот мимоходом вспомнил младшего Монтэгю, но ничего не сказал. Мужчины собирались уже покинуть гостиную, когда в комнату в скромном синем домашнем платье впорхнула Кора Иствуд.
Вивьен обомлел. Он помнил её, пожалуй, семилетней; девочкой она была мила, но сейчас роза распустилась во всей своей утренней свежести. Резкий контраст розово-белой кожи и тёмных блестящих волос напомнил ему римские камеи. Вивьен давно не видел таких красавиц, приковывающих к себе любой взгляд, прелестных, ярких. Боже, до чего хороша...
Тэлбот даже на мгновение утратил дар речи, и его приветствие было несколько нервным, по-мальчишески сбивчивым. Мисс Иствуд заметила его робость, но восприняла её как должное. Мужчины, это говорила ей мать, восхищаются только красотой, и Кора, понимая, что красива, безотчетно пользовалась своей прелестью, кокетничая с такой безыскусной естественностью, что и само кокетство вызывало восторг джентльменов. Мистер Тэлбот невольно расслабился и подчинился. Теперь он гораздо решительнее, чем раньше, хотел покорить эту девушку.
Ему и впрямь пора жениться, мать права.
Сама Кора, однако, хоть с интересом приглядывалась к мистеру Тэлботу, которого не видела годы, не нашла в нём ничего замечательного. Да, пожалуй, довольно привлекателен, но ни в какое сравнение не идёт с мистером Раймондом Шелдоном. Мать восторженно говорила о его состоянии, брат не уставал намекать, как прекрасно было бы ей стать виконтессой, а ему - родней Шелдонов, все девицы города только и говорили, что о нём. Когда же самой мисс Иствуд представили три дня тому назад молодого виконта Шелдона - она сразу увидела в нём идеал своих девичьих грёз.
Глава 3. В которой пред нами снова предстает мистер Раймонд Шелдон,
сначала смиренно внимающий мудрым словам отца, а после -
совершающий глупость, от которой его эти слова предостерегали...
Виконт Раймонд Шелдон только неделю тому назад вернулся в Уинчестер из Европы, куда направился прямо из Кембриджа. По его возвращении они с отцом, милордом Брайаном, сделали все необходимые визиты. Раймонд принимал все приглашения, которыми его буквально засыпали. Среди мужчин, толпящихся в гостиных, он выделялся не только состоянием, но и благородством облика, и по тому, как любезны были с ним дамы, было заметно, что он и вправду являлся предметом всеобщих вожделений свах, мамаш и их дочек. Его прекрасное воспитание, изысканные манеры и внешняя привлекательность произвели огромное впечатление на общество.
Раймонд тоже внимательно оглядел тогда девиц. После бессонных ночей в Кембридже, аскетизма и самоограничения, обстановка салона подействовала на него, как бокал шампанского - согрела и чуть разнежила. Он ощутил странную истому и возбуждение, которое усилием воли всегда гнал от себя. Женщины...
Он чувствовал, что голова идет кругом, но...
Раймонд рано остался сиротой, но его отец - граф Брайан Шелдон, человек умный и властный, не доверил воспитание сыновей преподавателям частных школ. Им не только были выписаны лучшие учителя королевства, - милорд лично проверял знания детей. Когда Раймонду минуло пятнадцать он - первый и единственный раз - был застигнут отцом на пристрастии к пороку, склонность к которому проявлял в юности Руссо. Раймонд ожидал чего угодно - от оплеухи до порции розог, но не того потерянного и больного выражения, что отобразилось на лице отца, его растерянных и горестных слов: 'Вы же Шелдон... как же можно? Ведь осквернить храм Духа Святого... ' Милорд не договорил и вышел.
Через час Раймонд тихо постучал в дверь отца. Получив разрешение войти, в ужасе замер на пороге - отец, сгорбившийся и постаревший на десять лет, сидел в кресле. Губы и пальцы Раймонда затряслись, он в слезах рухнул на колени, долго целовал руки отца, умолял простить его, клялся, что больше никогда не позволит себе ничего подобного. Отец кивнул, тихо прикоснулся к его волосам, и проговорил что-то невразумительное о сходстве Раймонда с матерью. В эти короткие мгновения юный Шелдон смог прочувствовать одиночество и боль отца, его любовь к себе, раньше едва ли видимую за внешней суровостью. Теперь Раймонд, понимая, как отец любит его, особенно боялся огорчить милорда и трепетал перед ним. Занимался ночами и никогда не позволял себе того, чем однажды так огорчил отца.
Его же младший брат Родерик полагал отцовскую власть ярмом, которую придется терпеть до совершеннолетия. Он искренне не понимал брата, который как одержимый учил конспекты, не отпускал учителя до тех пор, пока до конца не постигал неясное, а, главное, робел перед отцом, как ребёнок. Родерик, пожалуй, проникся бы к старшему братцу презрением за раболепие и угодливость, но было в Раймонде нечто, чего побаивался и Родерик. Однажды после званого обеда в доме отца он позволил себе несколько пошловатых замечаний в адрес девицы, присутствовавшей там с матерью и братом. Раймонд, который был на голову выше брата, левой рукой приподнял его за воротник, оторвав на три дюйма от земли, а правой закатил оплеуху, отшвырнув на диван. В его глазах промелькнуло нечто такое, что перепугало Родерика до дрожи.