Таня периодически посматривала на меня. Говорила, если что-то нужно было записать, и я слушала ее. На препода даже глаз больше не поднимала. Глаза болели и хотели срочно прикрыться, но я держалась, как могла...
- Слава Богу, никаких зачетов и опросов сегодня, - облегченно сказала мне Таня и я с ней искренне согласилась. Это было чудесно.
Всю оставшуюся пару я лениво выводило ручкой на бумаге какие-то каракули, типа писала конспект, на деле же просто делала вид, лишь бы не привлечь ненужное мне внимание...
Как только прозвенел звонок с пары, студенты повскакивали со своих мест.
Кто-то пошел поближе знакомиться с новым преподавателем, типа нашей Кристины - старосты, которая считала, что чем короче юбка - тем лучше жизнь. Собственно это всё, что про нее нужно было знать... а кто-то ломанулся на выход, ища свободы.
Дима протянул мне ключи от машины: - Держи, горемычная. Сама там все знаешь как чего, разберёшься, а я побегу. Анжелка ждет. - Дима чмокнул меня в щеку и умчался, а Танька лишь хмыкнула.
- Вчера еще Лиза была... – сказала она тихо посмеиваясь.
- Ой, я даже не запоминаю уже, а вот у тебя память, конечно, хорошая. - В ответ сказала я.
Мы спокойно собрались и вышли из аудитории, преподаватель был облеплен студентами, и нам даже не пришлось с ним прощаться.
Сегодня я все равно была не готова к знакомству с ним, поэтому про диплом подойду к нему на другой паре и все узнаю. Сейчас тем более, ему есть с кем пообщаться и даже если бы я страстно желала обратить его внимание на себя, вряд ли бы у меня это получилось.
Так я думала, пока мы шли с Таней из аудитории, и я даже не почувствовала, как внимательный взгляд карих глаз проводил меня из аудитории...
Глава 7.
Глава 7
Как же всё-таки хорошо, что у меня есть Дима, а у Димы машина. Машина у Димы была классная! Вся в его вкусе: яркая, быстрая, мощная. Такая машина, когда проезжала по улицам всегда заставляла прохожих обращать на себя внимание.
Если честно, себе я бы такую не приобрела. Я всегда склонялась к более практичным вещам, а эту машину уж точно нельзя было назвать практичной. Но для Димы, который любил попускать пыль в глаза, это машина была идеальна. Да и не мне судить, в общем-то. У меня машины вообще не было. И то, что сейчас я могла полежать в его тачке, было самым главным.
Я разлеглась на сиденье и достала ещё одну таблетку. Сегодня последняя, больше нельзя, осталось только дотянуть до часа ночи, когда закончиться смена и я, наконец, смогу отдохнуть.
Работа начиналась в шесть часов, а сейчас было только четыре. Поэтому, времени прийти в себя, у меня было предостаточно.
К сожалению, этот день для меня не был чем-то из ряда вон, и я уже привыкла к таким дням. Просто приняла как данность, что они есть и надо как-то справляться.
Даже отпрашиваться с работы я перестала в такие дни. Нет, ну я прекрасно понимала, что если каждый месяц я буду отпрашиваться по два раза, то руководству явно это не понравиться. Поэтому я просто делала то, что могла, стараясь не обращать внимание, на свое самочувствие.
После принятия таблетки, я смогла расслабиться и немного даже поспать... И это было очень хорошо. После сна я всегда чувствовала себя значительно лучше. Вот и сейчас, когда Дима разбудил меня, мне действительно было лучше. Организм немного отдохнул и был благодарен за передышку.
Дима, аккуратно садился в машину, видимо стараясь меня не разбудить, но поскольку спала я чутко, то у него не вышло.
- Привет, думал, не разбужу, - с извиняющимся видом сказал он.
- Да ничего. Я уже выспалась. – Ответила я, принимая вертикальное положение. – И так полтора часа отдохнула. Спасибо тебе и твоей «ласточке».
- Как чувствуешь себя? – спросил он, когда мы выехали со стоянки.
- Жива, но бывало и лучше. Завтра буду огурцом. – Я немного улыбнулась ему в ответ. Приятно было, что он интересуется моим состоянием. И я действительно понимала, что он спрашивает не просто для того, чтобы спросить, а действительно не желает мне зла и переживает за меня.
В моем положении, каждое доброе слово было приятно. Ведь я прекрасно понимала, что даже если бы я сейчас оказалась дома, то никакие заботливые руки не положили бы мокрую тряпочку мне на лоб и никто бы спокойным голосом и уверил, что все будет хорошо. Вот именно в моменты болезни, я больше всего чувствовала, что я одна.