–<< Ты небушко синее,
откуда предки пришли,
взгляни на дочь твою очами ясными!
Взором своим охвати меня,
ибо здесь, в настоящем времени Яви, стоит просящая.
Вижу, как птица дивная летит ко мне и предвещает весть добрую,
что родился заново род Вервольфский,
ибо пришло удобное время и осуществилось прореченное!
Разверни крылья Матушка Сва,
Покровом своим окутай род свой,
чтобы сила всех Родных Богов наполняла меня,
а Жизнь творила своими руками,
о Тебе уповаючи Няне!
Пусть тропой твоей ступаю к Небу я,
ибо там есть настоящая жизнь, а здесь,
радость и познание мира Явного!
Сердце полнится любовью, а дух крепнет,
Тебя славя Няне!
Тебя чествуем Мати родов Вервольских,
Тебе дары наши сегодня! Слава Матери Сва!
И услышь добродушная,
молитвы девичьи о возлюбленном своем.
И даруй ей любовь его вечную,
да помоги его серце черствое растопить!
А если уж занято сердце его другою любовью,
то укажи на соперницу лютую.
Тебя чествую Мати родов Вервольских!
Тебе дары мои сегодня! Слава Матери Сва! >>
Закончила причитания Грейс, опускаясь на колени перед алтарем. Кровь забурлила и вписталась в камень, показывая, что жертва принята. И Грейс вздознула с облегчением. Она и не заметила, что читала молитву на одном дыхании. А теперь ее голова гружилась, от упоительного глотка свежего утреннего воздха. Нужно было торопится домой, уже небо алеет и близится рассвет. Ее будут искать. Следующей ночью она должна увидеть ответ.
Грейс
Домой Грейс вернулась окрыленная. Герман заметил ее состояние:
– Грейс, а что это ты такая довольная?
Хрипя спроси мужчина.
– Ох Герман, лучше тебе не знать.
Лукаво посмотрела она на брата. И упорхнула на верх, в свою спальню.
Герман лишь пожал плечами. Сейчас ему не было дела до сетры. Ему постоянно снилась та человечка, которую Дрейк привез себе, после того случая, у Гвидо в трактире, когда он ее напугал. Он вернулся на следующий день в трактир, чтобы выкупить ее у Дрейка. Герман готов был заплатить за нее любую цену, все, что только бы пожелала фантазия его герри, но их уже и след простыл. Герман тогда сильно вспылил и сломал пару стульев в нижнем зале трактира. Вот и сейчас, он собирался к ульриху, узнать вернулся ли Дрейк.
Накинув жилет из оленьей кожи, отороченный лисьим мехом, прямо поверх простой льняной рубашки грубой домотканной ткатки и заправив брюки в низкие кожанные сапоги на меху, вышел вон. На широких улицах города уже во всю сновали горожане. Тихо падал первый снег и мягко похрустывал под ногами, уже к обеду на этих дорогах не будет снега, будет слякоть и грязь. Герман передернул плечами, он не любил это время года. В это время очень сложно обнаружить следы, так как идет то снег, то дождь. Вот Герман и не нашел следов той человечки, хоть и старался. Дом ульриха стаи, Ромула, был в самом центре города, на площади трех фонтанов. Это было не далеко от дома Германа и Грейсы, поэтому Герман добрался до него за считанные минуты. Скрипнув кованной калиткой он прошел по мощенной дорожке, запорошенной снегом. Поднявшись по крыльцу он занес руку для стука в дверь, но постучать он не успел. Дверь отворилась и на порог вышла лупа стаи Лунна, супруга Ромула.
– Доброй зимы Герман. – Поприветствовала она. – Зачем пожаловал?