" Всякая ведьма знает, для чего алтарный полот нужен. Место, где ворожба вершится, простым платком не накроешь, и полото со своего стола тут тоже не подойдет. Нужен алтарный, из натуральной ткани, да с особыми символами, которые защитят Ведьму во время обряда."
Всплыли в моей голове слова матери стелившей алтарное полото в своей спальне. Пол покрыт плетеным лыком скрученным с черным варлом и патчами. На полу стояли различные горшки и крынки. Деревянные бочки, ведра и лукошки. Я сидела на резнной, не широкой кровати на высоких ножках. Кровать устлана была стеганными одеялами и перинами. Покрыто все это было ласкутным покрывалом. Эта половина дома занавешивалась красным, плотным, шерстяным покрывалом. Рядом с кроватью стояли резные сундуки и шкатулки.
– Так что тебя привело в нашу общину, девочка?
Спросила ее Доница. Она хотела убедится, что перед ней точно, младшая из ее внучек, не смотря на то, что она очень была похожа на Марьяну.
– Я к бабушке шла. За помощью. Сестра сказала, что она ведьма. Но я ее никогда не видела. И даже незнаю как ее зовут.
– Что за беда поселилась в вашем доме?
С замиранием сердца спросила Доница. Она чувствовала, что что-то приключилось, да и сны вещие снились, что в доме дочери беда. Да вот только помочь ей она уже не могла. Став старицей рода, Доница отреклась от жизми мирской и стала ведать только внутриобщинными делами ведьм.
– И пока ты не начала свой рассказ, хочу поприветствовать тебя в свем доме, моя дорогая внученька.
Улыбнулась ей Доница.
– Я твоя бабушка, Доница.
Сказала она мне.
– Бабушка?
Растерялась я, потому что не такой ее себе представляла.
– Но почему мы с тобой раньше не встречались?
Задала главный и давно волнующий меня вопрос.
– Это долгая история. И времени у тебя теперь будет предостаточно, чтобы ее услышать. Лучше расскажи, что привело тебя сюда? Да еще и в столь странной компании?
Изучающие посмотрела на внучку Доница.
– Когда папа умер и после трех лет траура, мама вышла замуж второй раз. Только вот не по собственному желанию, а по принуждению.
Начала свой рассказ я, заново переживая последние события.
– Барон Флорид обманным путем выудил у императора Питера Доргвана Первого приказ на брак с мамой. Он думал, что мама богатая вдова, а оказалось, что наследство все переходило нам с сестрой сразу после регистрации брака. Барон тогда вспылил и ударил маму, а через три дня она умерла. А когда он решил жениться на Расаи я разозлилась и моя сила разрушила пол дома. Раса тайком вывела меня из дома и отправила к тебе, чтобы ты помогла мне справится с силой.
Посмотрела я на новоявленную бабушку. Доница улыбнулась мне ласковой улуыбкой и проговорила:
– Давай умоемся для начала, поедим, а потом уже будем разбираться с твоей силой. Я кивнула и пошла следом за бабушкой. Доница проводила меня в сени. А потом на улицу в банный дом. Ведьмы жили по старинке и не признавали новшества в виде ванн и водопровода. Пока мы шли к банному дому, на нас то и дело оборачивались, а некоторые даже останавливались и смотрели в след. Я поежилась от столь присиальных взглядов, теперь я уже не была уверена в том, что здесь меея примут дружелюбно. Доница объяснила мне, как пользовался банным и принадлежностями и оставила ее наедине с собой. Наконецто вымывшись с мылом, я почувствовала себя обновленной и отдохнувшей. Все тревоги и усталость ушли вместе с водой. Уходя Доница приготовила мне новые одежды, которые я с удовольствием одела. Белое, свободное, нижнее платье. Сшитое из тончайшей хлопковой ткани. Ткань приятно льнула к телу, от чего создавалось впечатление, что ты в шелковой сорочке. Поверх одевалась шерстяная литара светло-зеленого цвета, с узкими рукавами. Поверх литары одевалась меховая лисья жилетка. На голову одевалась дарда, отороченная лисьим мехом и вышитая золотыми и серебряными нитями. А на дарду надевался покров. На пояс я пристегнула широкий кожанный ремень с тремя пряжками-застежками в виде оленьих голов. На ноги одела теплые полусапожки из мягкой кожи. Выйдя из бани я вздохнула полной грудью вечерний морозный воздух. Пахло дымом, туда-сюда сновали девушки, девочки и женщины. Теперь на меня уже не обращали особого внимания. На общину ведьм уже стелись сумерки. Где-то, за вековыми деревьями, сейчас открывались прекрасное зрелище розово-лилового заката.