– Почему?
– Потому, что я не работаю ни хрена, вот чего. Я же не могу им объяснить, что ты не женщина, а самый настоящий наркотик.
Я улыбнулась и вытащила из ванный мыльную ногу.
– Они злятся потому, что тебе завидуют.
– Да уж, было бы чему завидовать, – тяжело вздохнул Юрец. – Нажил себе головную боль.
– Они завидуют, что у них нет меня…
– Им повезло, – сказал Юрьевич и пошел по коридору.
Как только хлопнула входная дверь, я вновь погрузилась в воду и прокрутила в памяти все события, которые произошли со мной в последние два дня. Выйдя из ванны, я закуталась в махровое полотенце, достала карандаш и листок бумаги. «Просторов Сергей Иванович», – вывела я аккуратным почерком. Что ж, возможно, это мне пригодится.
Глава 25
Заехав к матери, я проведала сына. Санька сидел у телевизора и смотрел какую-то кассету с фантастикой. Потрепав сына по щеке, я присела рядом, с улыбкой разглядывая увлеченную фильмом мордашку сына.
– Сань, ты когда домой-то собираешься? Без тебя в квартире хоть волком вой. Тоска!
– Мам, ну я еще пару дней у бабушки побуду, – попросил сын.
– Ну, если только пару дней… – согласилась я.
Посидев с мамой на кухне, я пристально посмотрела ей в глаза и почувствовала, что не могу сдержать слезы. Мы молчали. Что-то объяснять не было необходимости. Мама умела читать мои мысли без слов и умела меня чувствовать на расстоянии. Взяв меня за руку, она тихо спросила:
– Может, чего-нибудь выпьешь?
– Можно выпить. Я сейчас не за рулем. Юрец отогнал мою машину в автосервис.
Выпив по бокальчику мартини, мы прижались друг к другу и тихонько всплакнули. Даже не верилось, что совсем недавно я бегала по пустынному берегу и хваталась за собственную жизнь, как утопающий за соломинку. Через несколько минут мама принялась готовить обед. Я смотрела на нее любящим взглядом и улыбалась: она была такая же, как и на фотографиях многолетней давности. Евгения. Женька. Красивая, волевая, энергичная и озорная, словно девчонка. Будто время остановилось, и годы оказались не властны над ее возрастом. Она никогда не старела, потому что такие женщины, как она, просто не умеют стареть. Каждый новый прожитый год придает им молодости и красоты. Сделав глоток мартини, я вновь посмотрела на маму и тихо сказала:
– Мам, ты у меня такая красивая… Как здорово, что красота передается по наследству.
Моя милая мамочка улыбнулась и с трудом сдержала слезы.
Покинув родительскую обитель, я вернулась домой. Позвонила Милка и затрещала в трубку, как самая настоящая трещотка.
– Викуль, давай к матери Вадима на дачу заедем. Там сейчас ягод – море. Я хочу мужу сок из свежих ягод сделать.
– Возни больше. Не проще ли купить, – с каким-то безразличием ответила я.
– Ты же знаешь, что мать Вадима знахарка. Она меня с того света вытащила. Так вот, она там какое-то зелье приготовила для Вадима. Он с этого зелья на ноги за считанные дни встанет.
– Я без машины.
– Как это? И куда она подевалась?
– Повреждений много. Юрец ее в автосервис отогнал.
– Поедем на машине Вадика. У меня доверенность есть.
Я подумала, что мне и в самом деле не помешает развеяться. Сидеть в четырех стенах и вспоминать все, что было на берегу, очень тяжело. Милка не заставила себя ждать и заехала за мной буквально через несколько минут. Она возникла на пороге моей квартиры, как шаровая молния, кипя эмоциями и бурно жестикулируя. Машину она вела так же темпераментно, постоянно выезжая на встречную полосу, пугая ни в чем не повинных участников дорожного движения.
– Мил, да что с тобой творится?! – перепугалась я не на шутку.
– Ничего, не считая того, что мой супруг страдает от того, что умерла его любимая девушка.
Неожиданно Мила затормозила и посмотрела на меня глазами, полными слез.
– Знаешь, а я вот что решила. Пусть Вадим думает, что Ольга умерла. Тогда все наладится. Я уверена, что все будет как раньше. А если она когда-нибудь объявится в нашей жизни, она об этом очень сильно пожалеет….
– Но ведь он чувствует себя виновным?!
– Ничего страшного. Пусть лучше он чувствует себя виновным, чем встречается на стороне и вздыхает по другой женщине.
– А если они когда-нибудь встретятся? Случайная встреча. Ты подумала, как это может отразиться на Вадиме?
– Москва слишком большой город и вероятность случайной встречи равна нулю.
– Совсем недавно ты сама сказала, что Москва – это большая деревня, в ней постоянно с кем-нибудь встречаешься.
– Я не хочу думать о плохом. Я хочу выходить своего мужа и жить с ним как раньше, до того момента, когда он встретился с Ольгой. Знаешь, сейчас в больнице между нами произошел довольно теплый разговор. Я его простила. Понимаешь, простила и покрыла его лицо поцелуями. Впервые за несколько месяцев я почувствовала себя желанной, обласканной и любимой. Мне показалось, что именно сегодня Вадим прекратил свой нескончаемый внутренний марафон к сердцу капризной соперницы. Я почувствовала, что он расслабился душой, а это самое главное. Теперь будет все по-другому. Я стану новой. Я буду намного лучше, чем она, и мой муж обязательно забудет о ее существовании. Я буду его встречать после работы при полном параде, каждый день краситься и ловить восхищенные взгляды посторонних мужчин.
Милка снова надавила на газ, и машина взревела, как раненый зверь. Я закрыла глаза и почувствовала чудовищную боль в затылке. Наверно, это нервы. Обыкновенные нервы.
Приехав на дачу, мы зашли в бревенчатый дом и сели за стол.
– Что-то матушки нет, – пожала плечами Милка. – Наверно, пошла по соседям. Она любительница сидеть в гостях и пить чай.
– Ну что ж, подождем.
Я вышла из дома и глубоко вдохнула свежий, опьяняющий лесной воздух.
– Боже, как же здесь хорошо!
Милка вынесла небольшое ведро и подошла к малиновому кусту.
– Викуля, ты сходи в самый конец дачного поселка. Позови Марию Александровну. Она обычно в последнем доме сидит. Я пока ягоды наберу. Так быстрее будет. Нам же время не позволяет засиживаться. Я сегодня еще хочу успеть Вадима проведать.
– А ты уверена, что она там?
– Уверена. Это недалеко. Зайдешь в последний бревенчатый дом и скажешь, что мы приехали. Выручай.
Я посмотрела на Милкино ведро и пожала плечами.
– Мил, а может, лучше я ягоду соберу? Ну, что я буду по чужим людям ходить?
– С каких пор тебе моя Мария Александровна чужой стала? Вы с ней на свадьбе вовсю обнимались. У меня рука наметана. Я тут весь дачный сезон вкалывала, а ты будешь копаться и рвать по одной ягодке, – обиделась Милка.
– Ладно, схожу, – я махнула рукой и посмотрела в ту сторону, где заканчивался дачный поселок.
Милка весело затянула какую-то песенку и принялась собирать ягоды. Я развернулась и пошла по лесной тропинке. Моя подруга оказалась права. Мария Александровна сидела в гостях и пила чай на свежем воздухе вместе со своей подругой.
Увидев меня, она заметно обрадовалась и притянула меня к себе.
– Вика, девочка моя, а я в гостях засиделась. Думала, вы попозже приедете. Господи, и как же ты похорошела! Прямо расцвела! Настоящая красавица.
Наговоров комплиментов, она посмотрела на меня подозрительным взглядом и тихо спросила:
– Вика, а что с Вадимом произошло? Мила толком ничего не говорит. Сказала, что приболел. Мол, нужно различных зельев приготовить. Но я чувствую, что здесь что-то не то. Не нужно от меня ничего скрывать. Я же мать, я просто обязана все знать.
Я немного помялась и решила не расстраивать пожилую женщину.
– Ничего страшного. Просто его избили.
– Кто?!
– Не знаю. Какие-то хулиганы.
– Вот жизнь пошла, – тяжело вздохнула женщина. – Это кто же на моего сыночка руку поднял?! Изверги проклятые. Ничего. Я сейчас своих масел приготовлю да отваров различных. Они от любого недуга помогут.
Распрощавшись со своей подругой, Мария Александровна слегка приобняла меня за плечи, и мы направились в сторону ее дачи.