- Чай будешь?
Куколка встала из-за стола, подошла к плите и собиралась схватиться за чайник, но я резко вскрикнул, что чуть не подавился.
- Нет! Не трогай, сам налью!
Машка засмеялась, а потом сделала пару шагов в мою сторону, приблизилась и погладила по голове. Это было очень приятно. Я ее не узнавал, нежной со мной она бывала редко.
- Бедненький, - протянула Соколовская, - ожогов не осталось?
- Только на сердце.
Я развернулся к ней лицом, перехватил ее запястье и притянул к себе, утыкаясь носом в ее плечо. Мои руки крепко ее прижимали, а Машка едва касалась ладонями моей шеи.
- Скажи честно, у меня какая-то смертельная болезнь? - я не смог удержаться, чтобы не испортить момент.
- Почему?
- Ты сегодня очень ласковая и ещё ни разу не наорала на меня, и если вечером ко мне приедет любимый футболист…
- Придурок, - Машка не дала мне договорить и звонко засмеялась.
Я поглаживал ее по спине и в груди горел огонь трепета и сопливой телячьей нежности. Я старался запомнить этот момент.
Она так близко, я чувствую кожей тепло ее тела, ее волосы лежат на моей щеке, она упирается подбородком в мою голову, ее мизинец касается моей ключицы, а пальцы слегла гладят шею, от неё пахнет сладкими духами, а от футболки доносится свежесть стирального порошка. Мне не хотелось разжимать руки.
Если бы можно было всю оставшуюся жизнь провести вот так, обнимая мою куколку и бережно сжимать ее хрупкую фигуру…
Машка отстранилась и в сердце тут же защемило от щенячьей тоски.
- Чем займёмся? Может посмотрим какой-нибудь фильм? - спросила она, как ни в чем не бывало, и не дав мне ответить, направилась в сторону комнаты.
Какой фильм в такой момент? Я недовольно поплёлся за ней в гостиную.
- Только если по телевизору показывают что-нибудь интересное, - грустно сказал я, - ноутбука и планшета у меня нет.
Мы сели на диван, рядом друг с другом и я дал Машке пульт от телека, она защёлкала кнопками, быстро переключая одну передачу за другой. Картинки менялись, новости, клипы, кулинарные шоу, мультики и старое советское кино, куколка не задерживалась ни на одном канале дольше трёх секунд. Мы сидели совсем близко, касаясь друг друга плечами и моя рука дотрагивалась до тыльной стороны ее ладони. Я аккуратно погладил большим пальцем ее мягкую кожу, а потом накрыл ее ладошку своей. Куколка не сопротивлялась и продолжала смотреть в экран. Набравшись смелости, я забрал у неё пульт, отложил его в сторону и потянул ее за плечи на себя, Машка опустилась на мои колени и я приобнял ее. Я молча перебирал ее волосы, а она обвила мою левую руку и поудобнее устроилась, как маленький котёнок. Мое сердце замерло от трепета и навалившихся чувств. Захотелось сказать, что я люблю ее, но я сдержался. Мы оба смотрели, как Джулия Робертс в фильме Красотка выходит в длинном красном платье к Ричарду Гиру и он надевает на неё дорогое колье, а потом они идут в оперу. Жаль, что я никогда не смогу надеть на Машку дорогое колье, чтобы она так же светилась от счастья.
Я наклонился к ней и поцеловал ее в макушку, все так же крепко сжимая ее в своих объятьях, а она немного опустила голову и неожиданно для меня, коснулась губами кисти моей руки, на которой лежала. От этого короткого легкого поцелуя на коже остался влажный след, а в моей груди заныло от умиления и близости. В этом мимолётном жесте чувственности, нежности и интимности было больше чем при поцелуе в губы или жарких словах, которые говорят друг друга во время секса.
Ну как же я смогу отпустить тебя, Маша, когда лёд в твоём сердечке наконец-то тронулся?
Глава 22
Маша
Такое ощущение, что мой разум и мои чувства сейчас жили отдельно друг от друга. Стоило хоть на минуту включить голову, как внутри тут же поселялся колючий ёжик, который хотел свернуться в клубок и укатиться от сюда прочь. Но если я гнала от себя все посторонние мысли и страхи, пуская все на самотёк, меня поглощало умиротворение и безмятежность. Наверно, мне никогда раньше не было так хорошо и спокойно.
Мы валялись на диване и смотрели старые голивудские фильмы, за окном уже вечерело, кажется шел третий или четвёртый фильм подряд. Мы молчали, я прижималась спиной к Лехиной груди, уютно устроившись на его руке, он крепко обвивал мою талию, иногда мы переплетали наши пальцы или он аккуратно гладил мое плечо и водил своей щекой по моей голове. В такие моменты снова включалось мое сознание, я пугалась и хотела встать и бежать от него как можно дальше, но вместо этого, я выдыхала, закрывала глаза и расслаблялась, оставаясь лежать в его объятьях. Когда мое тело затекло и мышцы стало пронзать колючими иголочками, я повернулась к нему лицом, уткнулась носом в его шею и крепко обняла. Лёха поглаживал мою спину, это убаюкивало меня, заставляя проваливаться в сладкую негу ещё глубже.