Резкий пронзительный звонок в дверь вырвал меня из соблазнительного греховного момента и вернул в реальность. Мы оторвались друг от друга и подозрительно уставились в сторону выхода.
- Ты ждёшь кого-нибудь? - шепотом спросила я.
- Нет, наверно дверь перепутали, - быстро ответил Лёха и снова склонился надо мной, собираясь вернуться к нашему занятию.
Но тут же в дверь позвонили ещё раз, на этот раз усиленно и протяжно. В воздухе раздавалась тревожная трель и я запаниковала.
- Посмотри, кто это…- тихонько сказала я и съёжилась от испуга.
- Позвонят и уйдут, - отмахнулся Лёха, пытаясь снова меня поцеловать.
Но звонки полились пулемётной очередью, сначала кто-то яростно и безостановочно нажимал на кнопку, а потом громко забарабанил кулаком в дверь. Я тут же соскочила с кровати и заметалась по комнате в поисках своей футболки, быстро натянув ее, я подцепила с пола Лехину, бросила ему в руки и выпучила на Зуева круглые растеряны глаза. Он одним махом запрыгнул в свою одежду и мы тихонько пошли в коридор. Звонки и громкий стук в дверь так и не прекращались.
Лёха осторожно посмотрел в глазок и понуро опустил голову, от чего мое сердце сразу же рухнуло в пропасть.
- Это Антон? - беззвучно, одними губами спросила я.
Зуев расстроено кивнул и я судорожно замотала головой, давая ему понять, чтобы он ни в коем случае не открывал дверь. Но Матвеев, как будто понял, что мы с Лехой сейчас стоим за стеной и перестал нажимать на дверной звонок.
- Маша, если ты отключаешь телефон, геолокация все равно работает, - глухо прозвучало из подъезда.
Я переполошилась ещё больше. Мелкая дрожь пробивала меня до костей и я вжималась в пол, мечтая в эту же секунду раствориться в воздухе. Лёха вопросительно на меня посмотрел, но я снова задергалась в истерике. Он подошёл ближе и прошептал на ухо:
- Надо открывать, он все равно будет ждать тебя либо в подъезде, либо на улице…
- Нет! - шепотом всхлипнула я.
- Ну прячься в шкаф, - иронично зашипел Лёха.
- Я никуда не уйду, - злобно протягивал Матвеев из-за стены.
Я как пойманная в клетку птичка, билась в тревоге и ужасе, в висках пульсировало тупой болью, а ладони вспотели и покрылись мелкой испариной. Зуев поправил мои волосы, погладил щеку и собирался чмокнуть меня в губы, чтобы успокоить мою панику, но я дёрнулась от него, как от огня и отрицательно покачала головой. Лёха напрягся и пристально посмотрел мне прямо в глаза, в дверь снова забарабанили, колени тряслись, сердце сжималось в тихом ужасе, а он медленно неотрывно следил за моими зрачками. Я знала, что это значит, это было понятно без слов, Лёха хотел знать в каком статусе мы сейчас откроем Антону и повлияет ли то, что сегодня между нами произошло на дальнейшие события. Мы теперь либо пара, либо нам снова придётся врать.
- Нннет, Лёша, пожалуйста - трусливо сказала я в полголоса, - ничего ему не говори.
Зуев медленно попятился назад, все так же не отводя от меня свой взгляд, который как-будто потух и потемнел. Я снова его разочаровала и сделала больно, наверное, как никогда прежде.
- Но ты ведь только что…
Лёша остановился и хотел мне что-то сказать, но я не дала ему закончить, приложив свои пальцы к его губам.
- Это ничего не значит…
Лёха развернулся, уверенно схватился за защёлку замка, провернул несколько оборотов и яростно распахнул дверь перед разгневанным Антоном. Не дожидаясь пока Матвеев что-нибудь скажет или сделает, Зуев сразу же с размаху ударил его в челюсть, а когда тот сложился пополам от неожиданности, добавил пару ударов под дых. Завязалась дикая потасовка, в тесном узком коридоре они колошматили друг друга, клубком катаясь по полу, летели искры, волны ненависти и гневные проклятья. Я стояла напряжённая как струна, не решаясь шелохнуться, и смотрела, как бывшие друзья изо всех сил неистово и огалтело ведут опасный бой. Не вооруженным взглядом было видно, что преимущество остаётся за Зуевым, несмотря на то, что Антон выше ростом и крепче телосложением, Лёха даже с не до конца зажившей рукой, лупасил его с такой остервенелой жестокостью, будто в него вселился бес. Я только успевала зажмуриваться и отводить лицо от очередного взмаха кулаков в воздухе и пинков ногами. Не знаю, сколько прошло времени перед тем, как они устали, обессилили и разошлись по сторонам, но в ушах до сих пор стоял звон и хруст сломанной мебели.