— Не уверен, что тебе стоит знать.
В разговоре наступила пауза. Они с минуту глядели друг другу в глаза, прежде чем внизу раздался дребезг. Девушка вскочила, пистолет уже лежал в её маленьких ладонях.
— Тише, — сказал Елисей. — Опусти пистолет. Я знаю, кто там.
Девушка бросила на него презрительный взгляд, но всё же медленно опустила оружие.
Елисей спустился по лестнице и увидел, как на диване в гостиной лежала Яна. Под журнальным столиком валялись осколки горшка и кучка чёрной земли с засохшим цветком.
Лестница скрипнула. Елисей обернулся. Девушка спускалась, ища опоры в перилах и сильно прихрамывая.
Елисей вернулся к ней и предложил помощь. Девушка согласилась не сразу, но деваться ей было некуда.
— Кто это? — спросила она, когда лестница была позади.
— Моя сестра.
— Что с ней? Она больна?
— Да, — нехотя ответил Елисей.
— Чем?
Елисей не ответил, но девушка сумела догадаться по его обречённому взгляду:
— Праенунтиа мортис.
Её глаза неожиданно отразили сочувствие, понимание и некую дружелюбность, чего не было ранее.
— Сколько она заражена?
— Дня три-четыре.
— И она до сих пор держится?
— Да, но что с того?
Девушка не ответила, но её лицо выражало озадаченность.
Внезапно раздался грохот. Дверь слетела с петель и упала на пол. Пыль взмыла в воздух.
Девушка растерялась и не успела даже поднять пистолета, как внутрь валились бандиты, напичканные разным оружием. Они обступили их со всех сторон, тыча стволами в лицо.
— Ч-чем обязаны такой честью? — позволил себе немного сарказма Елисей.
— Видишь ли, ты приглянулся Султану, — вперёд выступил лысый, в бронежилете, чёрных штанах и армейских берцах мужик. Руки его засунуты в карманы. А гримаса лица у него торжествующая, недобрая и насмешливая, будто он кот и играет со свой мышкой, то есть жертвой.
— Он жив?!
Елисея схватили, вывернули руки и поставили на колени. А лысый закурил сигарету.
— А как же. Он живее всех живых. И он велел тебя хоть из-под земли достать и притащить. И ты прикидываешь, ночью наш пацанчик на «поршике» прикатил. Короче: сдал тебя, петушару, по полной! — Он приблизился к Елисею, нос к носу. — Как там яйцеголовые лепечут: «Удачное стечение обстоятельств», что ли. — Он затянулся и выдохнул облачко дыма Елисею в лицо. — Вяжите хмыря.
Елисея подняли на ноги и потащили вон из дома.
— Демон, а эту брать? — спросил один из бандитов.
— Хуже точно не будет, — ответил лысый.
Елисей увидел, как Яну резко подняли с дивана и поволокли по полу.
— А, что, куда?.. — бормотала Яна. — Елисей?.. Кто они? Что они…
— Аккуратнее с ней!
Елисей начал брыкаться, за что получил сильную оплеуху, да такую, что голова закружилась.
— Как вы можете?! Вы же видите, ей плохо! — заступилась девушка за Яну.
— А ты милочка, пойдёшь к Султану на десерт. Он любит дерзких, непослушных.
— Отвали!
Елисей не выдержал и попытался снова вырваться. Эмоции бушевали и лились через край. Он хотел убить этих людей, стереть их с лица Земли. Такие просто не должны существовать в этом мире! Но не успел он сделать и пары движений, как по голове, словно по колоколу, пришёлся удар, в глазах потемнело, а тело обмякло.
***
Голова безумно болела и трещала. Елисей открыл глаза. Всё вокруг плыло, но он сумел различить Яну, лежащую на холодном, металлическом полу грузовика. Из небольшого стеклянного люка на неё падали солнечные лучи. Но всё остальное было в полутемноте.
Он через силу подполз к ней. Она была, как всегда горячей, пылающей, больной.
— С ней всё хорошо, — послышался из отдаления голос.
Елисей перевалился на спину, подполз к стенке, задев мотки верёвок, и опёрся. Он проморгался.
— Они её не тронули, — сказала девушка. — Как ты?
— Хреново… — Елисей потёр лоб. — Как с похмелья, если оно именно так выглядит. Я всё-таки никогда не пил.
— Они куда-то нас везут. Что происходит? Ты что-нибудь знаешь?
— Да, наверное. За эту неделю я сумел повздорить… — Он сильно зажмурил глаза и открыл, будто так голова стала бы меньше болеть. — ...с местным главарём бандитской шайки.
— Главарём? — опешила девушка.
— Ага…
Она, видимо, хотела сказать, но промолчала, хотя лицо её выражало одно единственное подходящее под ситуацию слово.
— Ты так и не сказала своё имя, — сказал Елисей спустя пару минут молчания.