– Нет, ты наоборот одна из самых важных для его спасения.
На самом деле даже на манер Лилит это звучало слишком пафосно.
– О! Давненько я не слышала такой неприкрытой лести.
– Хоуп…
– Я ничем не отличаюсь от других, – твердо сказала она. – Меня в вампира-то недообратили.
– Тебя и не пытались обратить. Это было нападение с целью проявления твоей сущности валькирии.
В глазах Хоуп на мгновение мелькнула боль. В глазах, так сильно напоминающие ее собственные. Однако те фиалковые блики, что так часто мелькали в них, абсолютно не принадлежали Лилит. Это была часть Хоуп. Ее валькирия действительно пробудилась.
– Прошло три месяца. Она, видимо, слишком глубоко, раз не проявилась.
– Твои глаза говорят об обратном, – сказала Лилит, вглядываясь в серые радужки. – Потому что ты не знаешь своих сил, не работала над ними, не знаешь как их использовать.
Хоуп сжала губы в тонкую линию и вздернула подбородок:
– Да. Вот была бы у меня мать, которая могла меня научить, или родной отец хотя бы. Но нет, простите. Меня оставили у какого-то непонятного мужика на двадцать лет.
Сердце Лилит неприятно кольнуло. Это было чувство вины.
– Хоуп, я…
Девушка выставила вперед ладонь, прерывая Лит. Она явно не была настроена слушать извинения.
– Не важно. Я узнала все, что мне нужно. Пока.
Девушка встала с кресла и направилась к выходу.
– Хоуп, здесь мы сможем тебя всему научить…
– Я не хочу ничему у тебя учится, – резко ответила она, быстро поворачиваясь корпусом. Ее глаза были ярко-фиолетовыми. – Время ушло.
– Хорошо, – дипломатично согласилась Лилит. – Тебя будут учить другие. Только не уходи. Я хочу, чтобы ты стала сильной, могла защититься.
Хоуп скривилась, скрещивая руки на груди:
– У тебя еще нет награды «мать года»? А то ты ее явно заслуживаешь.
– Мама, мы можем поговорить с Хоуп наедине?
– Вот это да! – едко усмехнулась девушка, когда Лилит вышла за дверь. – Разговор со старшим братом! Обещаю не мутить с этим засранцем, который хочет залезть ко мне в трусы!
Нейтон нахмурился:
– Каким засранцем?
– О. Так разговор не об этом!? Черт. Спалилась.
– Хватит паясничать.
– Всенепременно. Как только выйду…
Девушка направилась к двери, но Нейтон ее остановил. Вот Хоуп стоит у двери и держится за ручку, а в следующий миг она уже привязанна к тому креслу, на котором сидела пару минут назад.
– Как ты…?
– Я антихрист, детка. Я еще не то могу.
И он говорил правду. Благодаря своему вездесущему папаше-Злу, Нейтониил обладал огромной силой, способной воплотить в жизнь все, чего он только пожелает. Но это только при большой концентрации и огромной трате энергии. Как будто Флеш, пробежавший несколько тысяч миль, Нейт вечно нуждался в «дозаправке».
– Хм… А что могу я? Заплакать?
Нейтон залепил скотчем рот Хоуп:
– Прости. Хочу чтоб ты меня выслушала без комментариев.
Злость в глазах ясно говорила о том, что ему не поздоровится, когда она освободится. Но эта девушка еще не знала как использовать свои силы и каково быть валькирией, рожденной от союза ангела и демона, так что пока ему ничего особенного не угрожало. Ну, уж точно не больше, чем обычно.
– Я был рядом с мамой, когда ты родилась, – начал свой рассказ Нейтон. Он окунулся в знакомые до боли воспоминания. – Твой настоящий отец тоже был там. Ты была такой маленькой и хрупкой, но твои глаза… Все рождаются с голубыми, так как пигментация происходит чуть позже, но не у тебя. Твои серые глаза смотрели из полуприкрытых ресниц с такой ясностью, будто ты понимала что происходит. И у тебя были… крылья, как будто сотканные из света и звезд. Михаил тогда сказал, что ты похожа на мать. Меня чуть не стошнило, конечно, от переизбытка сахара в данной сцене, но я сдержался. Тогда ты схватила меня за большой палец, и я понял, что никогда не смогу тебя отпустить. Но мне пришлось. Как и родителям. Валькириям в нашем мире не просто. Да, они сильные воительницы, но у них есть слабости. За ними охотятся все детство, потому что каждый хочет иметь подобное существо в своем арсенале. И чем сильнее кровосмешение, тем больше ее хотят украсть. Поэтому мы оставили тебя в России. Не хотели, чтобы ты росла в постоянном риске.
Хоуп хотела что-то сказать, поэтому Нейтон сдернул скотч с ее лица.
– Ауч, – поморщилась девушка. Да, приятного мало. – А вы вообще знали что происходит со мной в России? Как я жила? Во что на самом деле превратилось мое детство?!
Нейтон отрицательно покачал головой: