Для реализации своей цели у меня был небольшой план, который я наскоро набросал в своей голове ещё в суде, а потом, в течение нескольких недель оттачивал в своей голове.
Во дворе светили фонари, и только они провожали меня в новую жизнь – волею судьбы двор моего дома был пуст. Наверное, тому способствовал лёгкий дождик, который зарядил ещё с обеда и определил вечернее времяпрепровождение для жителей моего города.
Я шёл налегке. Всё что я мог унести с собой – я уже вынес. Это всё поджидало меня под мостом, аккуратно спрятанное в незаметном тайнике, который я готовил не один день, прогуливаясь по берегу реки, где так любил проводить время со своими девочками. Сейчас я должен был идти пустым, чтобы не вызвать ни у кого подозрения, так что руки у меня были пустые, сверху простая куртка, на ногах лёгкие кроссовки. Да, выглядел я не совсем по погоде, но, а как должен выглядеть человек, который последнее время убивался за своей погибшей семьёй, а теперь решил покончить с собой в этот дождливый день? Мне казалось, что именно так, как я и выглядел.
Полчаса я шёл к реке, поглядывая исподлобья на редких прохожих. Никто из них не рассматривал одинокого мужчину в лёгкой промокшей куртке, уверенной походкой идущего к водоёму.
Подойдя к реке, я остановился и посмотрел по сторонам. Понимание того, что теперь мне никогда больше не придётся стоять на этом месте, так как для всех я пропаду в относительно спокойных водах этой реки, навевало дикую тоску, от которой хотелось то ли разрыдаться, то ли выть в пустоту. Да, это было наше место, и именно оно станет отправной точкой для моего пути в новую жизнь. Так надо, чтобы именно здесь для всех завершился мой жизненный путь, потому что в это будет проще поверить. Ну а что? Я убивался горем и пришёл на то место, где любил коротать вечера со своею погибшей семьёй. Что-то накатило, и я вошёл в реку. Ну, и да, конечно не вышел. Всё легко и просто, а главное, логично. В это поверят. Должны.
Метрах в пятидесяти в беседке на берегу сидели несколько человек и что-то со смехом обсуждали. Это было любимое место сбора молодёжи близлежащих районов. Рядом спортплощадки, беседки, киоски с пивом… Опять же, красивый вид на город и на реку. Да, это место подходило всем, и теперь, даже в такую погоду, здесь была молодёжь. Ну что же, тем лучше. Может, они и не заметили бы, как я вошёл в воду, но я решил им помочь в этом. Аккуратно сняв кроссовки, я поставил их рядом с берегом. Не знаю зачем, но читал, что многие самоубийцы делали именно так, вот и я не стал выделяться на общем фоне. Одежду, правда, снимать не стал, опять же, по традиции большинства самоубийц. Оглянувшись по сторонам и заметив, что никто не обратил на меня внимания, я пошёл к реке и громко произнёс:
- Мы будем вместе! – и с этими словами вошёл в реку с головой.
В последний момент краем глаза заметил, что в беседке началось лёгкое шевеление и, похоже, какие-то крики. Правда, я не понял, вызваны они были моим поступком или кто-то что-то хотел кому-то доказать, но вода их заглушила. Я готовился морально и понимал, что в это время года вода будет холодной. Но то, что она была просто ледяной, я никак не ожидал. В моё тело вонзился сразу миллион острых игл, которые поразили каждый нерв на моём теле. В какой-то момент, мне даже захотелось выскочить с криком из воды, но только бешеное желание мести и сила воли удержали меня в ней. Я рассчитывал, что сумерки и тёмная вода скроют меня от глаз других людей, и никто не заметит, как я проплыву в своей серой куртке двадцать метров под водой.
Для меня и раньше это было большой дистанцией, теперь же в мгновенно потяжелевших куртке и штанах, да ещё и в холодной воде, это было ужаснейшим из испытаний для моего тела. Я плыл вперёд, надеясь, что меня не сносит, и я продвигаюсь к мосту, так как в противном случае весь план летел коту под хвост, так и не успев начаться. В голове билась мысль – «держаться, не сдаваться» - и я держался. В какой-то момент (по моим ощущениям, не меньше чем через полминуты), я почувствовал, что уже не могу находиться без воздуха под водой и что мои лёгкие без кислорода просто сжались до размеров кулака, и я решил, что пришло время вынырнуть. Я взял направление немного правее своего первоначального движения и через пару секунд уже жадно втягивал воздух. Да, это был именно тот воздух, который я искал – воздух под мостом. Я заплыл на пять метров под мост и сейчас находился почти под его серединой. Рядом со мной на стене была маленькая лесенка, сваренная из арматуры, по которой я поднялся на дорожку под мостом. Вокруг было мокро, так что вряд ли кто найдёт здесь мои следы. Показалось, что в том месте, где я вошёл в воду, было лёгкое шевеление, но мне сейчас было не до него. Здесь была небольшая колона, которая и прикрыла меня от чужих взглядов, а за ней, в дыре под плитой, покрывавшей склон горы, лежал мой рюкзак, который я не носил уже несколько лет. Его пришлось найти в гараже, и приготовить заранее, запихнув в него сухие вещи, которые также хранились долгое время в гараже. Вряд ли кто-то смог бы узнать меня в этом всём – эти вещи не носились уже давно, да и одевались всего пару раз, так как были переданы дальними родственниками и никому из нас особо не понравились. Как знал, что когда-то пригодятся, хорошо запаковал на хранение и теперь мог щеголять в недорогих и немного поношенных вещах, в которых никому из знакомых на глаза раньше не попадался.
Самое главное, что я положил в рюкзак, это деньги. Мы давно откладывали валюту, но так и не определились, что хотели на неё купить. Теперь в моём рюкзаке лежали пять тысяч долларов, и две тысячи евро, которые в современной Украине превратились просто в сумасшедшие сокровища. В моём понимании, на первое время и для начала новой жизни их должно было хватить. Что самое главное было в этих деньгах, так это то, что их никто не хватится, так как кроме меня и Алины про них никто не знал и вряд ли сможет связать мою и их пропажу.
Я выглянул из-за колонны и увидел, что на берегу, рядом с моими кроссовками стоит виденная мною компания и что-то по очереди кричат в телефон. Ну что ж, им будет, что сегодня рассказать своим родным и друзьям. Я пошёл в противоположную от них сторону - в новую жизнь, чувствуя, что старая не отпускает – где-то в душе что-то шевелилось, требуя действия и мести. Ну что ж, да будет так.
***
Так уж получилось, что план у меня был сложен только в голове и имел чётко определённой только конечную цель – всё остальное было какими-то набросками в голове. Ну, а что, судите сами: если бы я что-то начал записывать, что-то начал узнавать или ещё что-то делать в этом направлении, разве смог бы я сохранить это в тайне? Я думаю, что нет. Тесть или тёща сто процентов о чём-то бы догадались, точно так же, как они догадывались о моём желании покончить с собой. Так что ничего я не узнавал, ничего не записывал, ни с кем ничего не обсуждал.
Я для себя решил сразу, что я буду действовать сам – друзей вовлекать в такое не хотелось. Не хотелось портить им жизнь, будущее и отношение с законом. А больше всего я боялся, что кто-то из них сможет проговориться, и тогда весь мой план, всё ещё не существующий, просто провалится.
И вот теперь, когда я удалялся от моста, я думал только об одном: где я буду ночевать. Все свои документы, свой телефон и свои украшения я преднамеренно оставил дома. С одной стороны, пусть думают, что я всё оставил родным, с другой стороны, мне не нужны были предметы, которые могли связать меня с прежней жизнью. На данный момент, единственное, что меня связывало с ней, так это моё лицо и моя внешность в целом. Но над этим я собирался поработать в ближайшее время.
Так как у меня не было с собой паспорта, то о съёме номера, комнаты или квартиры не могло быть и речи. Ехать в метро я тоже не мог, так как там было много полиции. Улица для меня тоже становилась опасной ловушкой, но я должен был что-то с этим решать.