Вопросы посыпались градом. Я смотрела в окно, и дома мелькали мимо, как мимо проходила привычная жизнь, которую я любила. Что теперь делать? Как быть дальше? И главное, как удержаться, и не убить сидящего рядом человечка?
А странные изменения... Я тоже боюсь церковных штучек, горю на солнце и не могу прожить без крови?
Книги, которыми увлекалась когда-то, будучи подростком и интересуясь всем фантастическим, теперь явили мне истину жалкого существования таких животных, как я. Хотелось заплакать, забиться в угол, повернуть время вспять, чтоб все стало как раньше.
Медленно проведя языком по зубах, но, не обнаружив никаких изменений (видимо клыки у меня не вырастут), я обрадовалась - это значительно упрощало дело.
Все время поездки водитель искоса бросал на меня удивленные взгляды - оценивал ситуацию, а потом, немного расслабившись, спросил:
- С вами все в порядке? Я отвезу вас в больницу.
- Нет! - возразила слишком резко, явно испугав мужчину, о чем свидетельствовали еще широко распахнутые глазки. - Не стоит. Не могли бы вы довести меня до парка. Я рядом живу и сама о себе позабочусь.
И назвав адрес, вжалась в спинку сиденья. Еще не хватало, что б меня обследовали, а потом опыты проводили. Мужчину же явно не устроил ответ, ерзая на месте и кидая косые взгляды в мою сторону, он все же не выдержал и настойчиво протянул:
- Но я же вижу, вам нужна помощь. Что стряслось? На вас напали?
- Нет, просто машина сломалась, и я решила сократить путь, вот и заблудилась. Пока дошла до шоссе, изрядно порвала себе одежду в лесу.
Хиленькие враки водителя явно не впечатлили, но он ничего не сказав, ехал дальше, хмурясь и время от времени поглядывая на меня. Что ж, искусное обвешивание чужих ушей лапшой, никогда не было в числе моих талантов. Ну и ладно.
- Как вас зовут? - спросил мужчина, немного успокоившись. Я хотела было сказать свое настоящее имя, но опять соврала:
- Оля. А вас? - Уже из вежливости.
- Пит, - как-то по-детски, стесняясь, ответил мужчина.
Проще говоря, Петя. Вот же любят у нас в стране все подминать под американский лад, вот и обычный Петя стал Питом.
Как же мне хочется тебя съесть, Пит.
Я устроилась удобнее, и уставилась в мелькающие деревья за окном, стараясь не дышать и не смотреть на мужчину. А ведь далеко от города меня забросило.
- Вы студентка? - продолжал свой допрос водитель, на что я утвердительно махнула головой.
- Наверное, хорошо учитесь?
Я опять кивнула, стараясь экономить воздух и не вдыхать лишний раз.
- Да, студентам сейчас сложно, вечно не хватает времени, с жильем проблемы, с деньгами.
На последнем слове он сделал ударение, заставляя повернуть голову. Его поросячьи глазки нагло разглядывали меня, а на лице расплылось что-то похожее на ухмылку. Нет, скорее это был оскал гиены в предвкушении очередной трапезы.
А тем временем машина медленно сбрасывала обороты, подъезжая к обочине.
- А хочешь, я тебе помогу с деньгами? Я человек обеспеченный, и за маленькую услугу дам тебе, сколько попросишь, в разумных пределах, конечно.
Признаюсь, от такого наглого и самоуверенного заявления я задохнулась в возмущении.
- Да ты не удивляйся так, я знаю, наличные сейчас всем нужны, так зачем гнуть спину, раз есть возможность заработать легко, и при этом получить удовольствие, - сверкая улыбочкой, продолжал гнуть свое и остановил машину у обочины.
Да, милая, у тебя явно не самый счастливый день.
- Да вы с ума сошли! Мне не нужны ваши деньги. Остановите машину, сама доберусь.
Я потянулась к дверце, мечтая быстрее выбраться из салона автомобиля, но не тут-то было. Старикашка рванул меня за руку на сиденье и с удивительной скоростью, опрокинув на спину, заблокировал дверь. Наверное, сказались годы тренировок.
- Не нужно так сопротивляться, лапочка, обещаю доставить умопомрачительное удовольствие. Я же вижу, тебе не впервой.
Хрюкая и скалясь, он навалился тяжелой тушей. Честно говоря, было обидно. Что значит не впервой? У меня разве на лбу "шлюха" написано? Ну, подожди батенька, я тебе покажу кузькину мать.
- Отпусти, иначе пожалеешь, - шипела со злостью, надеясь на здравомыслие этого борова.
Но в этот момент мужчина, хохоча, выдохнул мне в лицо и полез слюнявить губами. В миг его запах стал слишком сладким, затуманивая сознание, а жажда взорвалась дикой болью в горле. Все праведные мысли о ценности человеческой жизни испарились. Убить теперь не составляло труда, тем более, такую мразь. Он уже закидывал на меня ногу, когда терпение лопнуло.