— Ферстль, вон из класса!
Никакой реакции.
— Ферстль, встань и выйди из класса!
Ноль внимания. Белокурый подонок. Скотина.
— Ферстль, если ты сам не выйдешь, я помогу тебе, клянусь твоей жирной жопой! Смотри, Ферстль, я беру розгу, окунаю в раствор соли… Кстати говоря, Швинд, что происходит с кристалликом соли, который попадает в воду?
— Он растворяется, господин учитель.
— Значит ли это, что он исчезает совершенно (Ферстль, я иду!) или всё же присутствует где-нибудь тут, поблизости, в том или ином виде? И что же происходит с водой, в которую попадает такой кристаллик?
Адамбергер?..
— Вода становится мутной, господин учитель.
Всеобщий смех и ликование. Учитель, низенький толстый очкарик с волосами, торчащими на все стороны света, движется по направлению к «камчатке», помахивая на ходу розгой, рассекая со свистом воздух.
— Твоя правда, Адамбергер. Вода становится мутной. Она насыщается. И что же кристаллик, друг мой, что происходит с маленьким кубиком соли, который попадает в чужеродную среду? Куда же он пропадает?
— Он. Я не знаю, господин учитель.
— Ты не знаешь… А вот и я, Ферстль. Становись на корточки, свинья. Спускай штаны. Кристаллик соли, дорогой Адамбергер. Маленький, твёрдый, хрупкий. Его беда в том, что он — чересчур самонадеян (Ферстль, твои пять с половиной ударов розгой, и — полное отпущение грехов. Имеет смысл потерпеть. Ррррразззз!..). Он слишком хрупок для того, чтобы позволить себе такое поведение. Смотри, самим своим существованием он оскорбляет воздух и воду. Они стремятся поглотить его (Два!.. Ферстль, не ори, недолго осталось!). Если поднести его поближе к глазам и присмотреться, можно увидеть удивительные вещи. Там, внутри целый мир, совершенно отличный от всего, к чему вы привыкли (Тррррри!..).
Так… Знаете что, мне надоело. Ферстль, пошёл вон. Тебя даже пороть противно.
— Господин учитель, можно остаться?
— Совершенно ни к чему, Ферстль. Считать свиные туши ты уже умеешь. Зачем тебе оставаться?
— Интересно про соль. Как она растворяется.
— Разве ты не почувствовал этого — на собственной шкуре?.. Ну хорошо. Оставайся. Но если опять станешь пакостить, берегись!.. Гомер называл соль «божественной». В его времена соль ценилась превыше золота. Христос говорил апостолам: «Вы — соль земли». Почему он так говорил, Шотт?
— Я не знаю, господин учитель.
— У тебя есть отец, мать? Братья? Сёстры?
— Есть, господин учитель.
— Помнишь ли ты, что сказано в Святом Писании о тех, кто обратился к Господу?
— Сказано, что у Христа нет матери, и отец его — Отец Небесный.
— Ты умнее, чем выглядишь, Шотт. Выходит, что соль появляется из земли так же точно, как Христос вышел из людей. Он оставил семью, друзей, и ушёл к Господу. И умер на кресте.
Шум, смешки, возгласы.
— Молчать! Это ещё не всё. Вот я беру один-единственный кристаллик соли и бросаю в стеклянную банку с водой.
Что происходит, Адамбергер?
— Он исчезает, господин учитель.
— Верно. Исчезает без следа. А вот я беру коробку и высыпаю всю соль. Что теперь?
— Соль больше не растворяется.
— Точно. У тебя хорошее зрение. Христос был один, поэтому его смерть была неминуема. Но когда крупный кристаллик растворяется в воде, вода становится солёной, верно, Ферстль? Так смерть Господа нашего на кресте изменила нас навсегда.
— Но, господин у читель.
— Разве я разрешил тебе говорить, Ферстль?
— Нет, но.
— Что ты можешь сказать, негодяй?..
— Вы говорите, апостолы были как соляные кристаллы, и Иисус — тоже. И это потому, что оставили родителей и как бы отделились от них.
— Ого!.. На тебя совсем не похоже. Что заставляет тебя слушать и вникать (помимо хорошей порки)?
— Вот я и думаю, господин учитель. мой отец держит мясную лавку, я его столько раз просил не отдавать меня в мясники. для меня это — смерть. а он. говорит, что я глуп, что сам не знаю своего счастья. простите за неуместное сравнение, но ведь и ваш отец — господин директор — приставил вас сюда, учительствовать, хотя. мы же знаем, что вам не слишком нравится тут. с нами. все они одинаковы… отцы, я имею в виду…
— Ферстль, поди сюда.
— Я совсем не то хотел сказать… я…
— Не бойся, иди, иди сюда. Стань вот тут, лицом к классу. Посмотрите на него. Майер, не нужно скалиться. Видите этого человека? Только что он сделал первый шаг — к тому, чтобы…
Внезапно распахивается дверь, входит директор.
...постичь сложное, невероятно затейливое устройство мироздания.