– Пойду оденусь, – пробормотала девушка.
Она развернулась и отправилась вверх по лестнице, даже не оглянувшись на молчаливого, невыносимо красивого мужчину в своем холле.
– Вы готовы увидеть себя?
Хлоя улыбнулась своему парикмахеру, на удивление обычно выглядящему Скотту. После, эм, знакомства с Лоуренсом и его командой предыдущим вечером, девушка ожидала кого-то немного более экстравагантного, скажем так, когда она приехала в роскошный салон в «БэкБэй». Но Скотт с гелем в темных волосах, одетый в черную водолазку и брюки, не производил шокирующего впечатления и был внимательным и предупредительным с того момента, как они с Найлом переступили порог элегантного, пустого помещения. Пустого, потому что Найл забронировал салон на все утро. Скотт и его ребята забаловали ее – прическа, маникюр, макияж... «Мимозы». Но коктейли и обслуживание не смогли остановить нервного сжатия ее желудка и поджатия пальцев под черным парикмахерским фартуком.
– Хорошо, – протянул мужчина, расстегивая застежку на ее фартуке. – Вот, что получилось. – Хлоя опустила ресницы, а он развернул ее кресло и опустил свои руки на его подлокотники. – Посмотрите же, – прошептал он.
Хлоя медленно открыла глаза.
На нее из зеркала смотрела та же женщина, что родилась прошлой ночью, но более нежная. Мечтательная. Густые, струящиеся локоны шоколадного цвета обрамляли ее лицо и ниспадали на плечи, украшали холмики груди. Многослойность прически сделала волосы не такими тяжелыми, но добавила объема и небрежной сексуальности, подходящей красавице – да, красавице – в отражении. Визажист превратил зеленые глаза в загадочные изумрудные озера. Высокие скулы, сияющая кожа, блестящий рот завершили превращение из простушки в сногсшибательную красотку.
Восхищение прервал всплеск ужаса.
Эта уверенная, сексуальная женщина не была ею. И как только она откроет рот, все понимающе кивнут и скажут, что из свиного ушка действительно нельзя сделать шелковый кошелек, из дерьма нельзя сделать конфетку. Она была подделкой, обманкой... легко забываемой.
«Прекратить!»
Никаких больше пряток, никаких исчезновений. Больше. Никакого. Страха.
Сделав вдох, Хлоя встретила выжидающий взгляд Скотта в зеркале.
– Благодарю, – прошептала она. – Кажется, то, что вы сделали со мной, попадает в одну категорию с воскрешением и превращением воды в вино.
Мужчина рассмеялся, запустив пальцы в ее волосы, выводя локоны вперед, а потом возвращая назад. Чудесным образом, волны легли ровно на свое место. Ее волосы никогда раньше так не укладывались.
– Красота. Слишком длинные волосы вам не шли. Они буквально заглушали вас и убивали естественные локоны. А такая прическа легкая, игривая и прекрасная.
Легкая, игривая и прекрасная. Три прилагательных, которые никогда раньше не применялись для описания ее прически – или ее самой. По правде, Хлоя пока еще не чувствовала себя совершенной во всех смыслах женщиной, но она могла представить. Хлоя могла воплотить образ в реальность.
– Вы готовы показаться своему мужчине?
– Он не...
Но Скотт уже отбыл, и ее возражения повисло в воздухе. Кроме того, что бы она сказала? Найл не был ее «мужчиной», но кем тогда он был? Как бы она объяснила их отношения?
«А, это мужчина, в которого я была влюблена долгие годы, который лишил меня девственности, потом бросил меня, как будто я была заразной, а теперь вернулся, чтобы помочь мне сойтись с мужчиной моей мечты?»
Эм... нет.
– Я думаю, вам понравится, мистер Хантер, – сказал Скотт пару минут спустя, возвращаясь в эту часть салона.
Хлоя поднялась из кресла и обернулась, испытывая дежавю.
Как и прошлым вечером, она стояла, оцепенев, а Найл замер в проходе. И, как и прошлым вечером, он впился в нее взглядом, и она то тонула, то вспыхивала пламенем в жаркой голубой глубине. Дыхание застряло в горле, будто его рука, а не взгляд, прошлась по ее волосам, щекам, рту и шее. Вспыхнула искра, потанцевала в ее животе, а потом опустилась вниз, пока девушка не почувствовала между своих ног пульсацию, смешанную со сладкой болью, которую она познала лишь с ним. Что же он мог сотворить с ней одним взглядом... Хлоя сжала в кулаке подол ее объемного вязаного свитера, прикусывая нижнюю губу.
Его взгляд сосредоточился на ее губах, и через мгновение чувство, что она это уже проходила, стало реальностью. Как и тогда, эротический огонек исчез из его глаз, оставляя ее смотреть в пустыню твердого льда. Его будто из камня вырезали – твердые линии его скул, гранитные углы челюсти, бескомпромиссный, почти жестокий изгиб его рта.