Январь 1990 года был в Алма-Ате морозным. Тогда, в течение всего месяца, мы отрабатывали с каждым учебным взводом двухдневное практическое занятие в поле, на БТР. Отрабатывали подвижную тему: "Взвод в походном охранении".
Успеваемость курсантов во всех учебных взводах была хорошая, поэтому нареканий со стороны учебного отдела не поступало.
Как и ожидалось, старшим преподавателем истории военного искусства был назначен полковник Аношкин В.П. - будущий сват начальника учебного отдела. Поэтому все немного успокоилось, все были довольные.
Настала весна 1990 года. Перед преподавателями ПМК 2-го курса предстояла ответственная учебная задача - успешно организовать и провести недельные полевые выходы с курсантами в апреле месяце. Нам предстояло отработать важную тему касающуюся боевых действий взвода в обороне. Были недельные полевые выходы с каждой учебной ротой, с проживанием курсантов в опорных пунктах.
Опять предстояло отрабатывать тактические темы в комплексе с другими дисциплинами: военной топографией, ЗОМП, военно-инженерной подготовкой, разведкой, огневой подготовкой, партийно-политической работой - все по 2 часа с каждым учебным взводом. А каждую субботу - боевая стрельба взвода в обороне. Первая неделя полевого выхода - показное занятие для преподавателей на одном учебном взводе, которое традиционно проводил старший преподаватель. Я ранее подробно описывал о проживании курсантов и преподавателей в опорных пунктах - все в ночное время отдыхали в блиндажах, питались с полевой кухни. Так было и на этот раз.
На этих полевых выходах было, по решению начальника кафедры, введено новшество: наряду с практическими вопросами обороны шла отработка, в комплексе с ними, практических вопросов разведки. На этом полевом выходе мы вклинили 6 часов разведки и в комплексе отрабатывали практическую тему: "Взвод в поиске" с целью захвата пленного с документами или с оружием. В основном эту тему мы отрабатывали ночью. Курсантам это было очень интересно. Когда выезжало на занятия четыре учебных взвода, то я размещал два взвода в опорных пунктах на одной стороне тактического поля, а следующие два взвода напротив, на удалении 400 м, фронтом к первым двум. В первых и в других, как бы перед фронтом, был свой "противник". Поэтому, организуя и проводя занятие на тему: "Взвод в поиске", командир взвода выбирал в расположении "противника" объект поиска.
Организацию поиска начинали после обеда, за три часа до наступления темноты. А после ужина, с наступлением темноты, приступали к практической части поиска по захвату объекта поиска. Все элементы боевого порядка взвода в поиске действовали бесшумно и успешно захватывали объект.
Для успешных действий назначались наблюдатели за объектом, группа проделывания проходов в МВЗ (минно-взрывные заграждения), огневая группа, группа захвата, группа обеспечения. К 02.00 учебные взвода с задачей по захвату пленного справлялись. Аналогичным образом действовали взвода, обороняющиеся на противоположной стороне, - они то же проводили поиск по захвату пленного.
На данный апрельский полевой выход наш курс получил задачу от начальника кафедры на проведение дерновки инженерных сооружений. Этой работой я, и мои подчиненные преподаватели, с курсантами занимались в послеобеденное время по два-три часа. Зеленый дерн мы резали в долине речки Каскелен, грузили его на автомашину ГАЗ-66 и привозили к позициям. Некоторые курсанты не умели нарезать дерн, поэтому мне приходилось брать лопату и показывать, как надо нарезать квадраты (40 на 40) см и толщиной 10-15 см. У меня это хорошо получалось. Лопат на всех курсантов не хватало. Я, увлекшись работой, долго показывал, как это делается, так что некоторые курсанты, засмотревшись, даже готовы были вырвать у меня лопату. А остальные курсанты, глядя на мою работу, стремились не отставать. Поэтому работа кипела. Дерн укладывали по метру шириной, как впереди, так и позади позиций. Такая дерновка обеспечивала хорошую маскировку и укрепляла траншеи. Особое внимание мы уделяли, при дерновке, маскировке КНП (командно-наблюдательных пунктов).
В конце второй недели полевого выхода к нам приезжал начальник кафедры полковник Татьянин В.Л. и удивлялся тому, как мы много задерновали и добротно осуществили эту работу по маскировке опорных пунктов, говоря, что учебные группы 1-го курса, которые были в поле до нас, занимались целый месяц дерновкой позиций с полковником Хабиевым Ю.Г. и сделали намного меньше, чем мы за две недели.
При проведении боевых стрельб в обороне с учебными взводами все прошло без происшествий. Цели учебных занятий, во время полевых выходов в апреле месяце, были достигнуты.
Стажировка в войсках для курсантов 2-го курса не предусматривалась, поэтому я со своими преподавателями проводил занятия до самого августа месяца. Когда курсанты ушли в каникулярный отпуск, я также ушел в очередной отпуск.
С 1-го сентября 1990 года наша ПМК приступила к отработке программы 3-го курса. На 3-м курсе по программе отрабатывалась ротная тематика, а также методическая подготовка курсантов. Я со своими преподавателями готовил курсантов к войсковой стажировке на учебных пунктах, которая начиналась с 15 ноября 1990 года.
Мы активно готовили курсантов к войсковой стажировке. Провели комплекс мероприятий, который требовался по боевой подготовке курсантов, с тем, чтобы они смогли правильно обучать и воспитывать молодых солдат на учебных пунктах. Мне также предстояло ехать на стажировку с курсантами в Среднюю Азию.
Перед стажировкой курсантов, меня вызвал на инструктаж начальник училища генерал-майор Лукашевич Н.Ф. Начальником пограничного училища его назначили с февраля 1989 года. До назначения на эту должность он был заместителем командующего Закавказским пограничным округом. К 7-му ноября 1990 года ему было присвоено воинское звание генерал-майор.
Начальник училища назначил меня руководителем стажировки курсантов на весь Среднеазиатский пограничный округ. И чтобы в войсках приготовились к приему курсантов, он приказал мне вылететь самолетом до г. Ашхабада, в округ, за неделю до выезда курсантов. Еще он поставил мне задачу, что когда я организую стажировку курсантов, то, через неделю после Нового года, могу возвращаться в училище. Так я и сделал; но как я посмотрел, с прибытием в войска, - в пограничных отрядах были готовы к приему курсантов, так как они заранее получили телеграмму с Главного управления ПВ СССР. Поэтому меня зря так рано прислали в войска. Но таков был приказ начальника училища генерал-майора Лукашевича Н.Ф.
Часто бывало, заступая дежурным по училищу, я ходил на инструктаж к начальнику училища и видел, как он игрался металлическим шариком диаметром в 7 см, легко перекидывая его с руки в руку. И так легко он это делал, что казалось, что это не металлический шарик, а шарик для игры в бадминтон. Вес этого шарика был, наверно, килограммов пять.
Однажды к начальнику училища приехал с города знакомый молодой профессор. Начальник училища его встретил, они пошли в кабинет, сели на кресла, начали разговаривать. Начальник училища перекидывал легко из руки в руку свой шарик, а потом сказал профессору: "Лови!" - и кинул ему, как пушинку, металлический шарик. Профессор подставил руку, чтобы поймать, но шарик оказался слишком для него тяжелым. Рука профессора не удержала шарик и он ударил его ниже живота. Тогда скрючился профессор от боли, а начальник училища ему сказал: "Ну что же ты? я же сказал - лови!"
Находясь в Каахкинском пограничном отряде, дождался я прибытия курсантов, которые ехали поездом на стажировку в пограничные отряды со своими руководителями. Во время стажировки курсантов я по пограничным отрядам сильно не разъезжал, ведь для руководства и обменом информацией об обстановке существовала телефонная связь. Пограничный округ своими отрядами охранял государственную границу протяженностью более 1000 км: от Каспийского моря до Памира включительно. Поэтому я выбрал Каахкинский пограничный отряд, когда-то мой родной, там я расположился и оттуда осуществлял руководство стажировкой курсантов через руководителей при учебных взводах. Каждый понедельник я лично по телефону докладывал обстановку начальнику пограничного училища.