Строитель монастыря
Среди духовнических трудов и иноческих подвигов иеромонаха Варнавы достославное место занимает устройство Иверского монастыря. Это делание, за которое взялся Гефсиманский старец по завету своего учителя схимонаха Григория, может показаться выше человеческих сил. Как монаху, обремененному послушанием скитского и всероссийского духовника, когда к нему ежедневно приходят сотни людей — каждый со своими горестями, нуждами, болезнями, — как понести еще и крест строителя, воспитателя сестер, просветителя-миссионера в крае, «сплошь зараженным расколом»? Он скорбел еще тогда, в далекой юности, когда услышал о предстоящих ему подвигах. Чтобы утешить своего любимого богоизбранного ученика, схимник обещал ему в помощники Самого Господа. Вера словам духоносного старца, упование на заступничество Пресвятой Богородицы и некоторые внешние обстоятельства способствовали тому, что обитель действительно была построена.
Она возникла в пределах Нижегородской земли, почти на границе с Владимирской, в глубине дремучего Муромского леса. При взгляде на нее окрестные жители преисполнялись благоговейного удивления, усматривая в быстром ее возрастании и процветании благодатную помощь свыше.
Народное предание гласит, что на том месте, где устроили обитель, в ночное время видимы были горящие свечи и слышался таинственный колокольный звон… Местность эта называлась в народе святой. Когда еще не было здесь обители, одна благочестивая женщина шла как-то раз к утрене в выксунский храм. «Возле того места, где ныне находится обитель, — рассказывала она, — предо мной вдруг предстала величественная и благоговейная, в черном одеянии, Женщина и кротко спросила: „Куда ты идешь?“ — „Иду, — ответила я, — к утрене в Выксу“. — „Зачем туда? Пойдем в монастырь“, — позвала Незнакомка. Не успев спросить, в какой монастырь мне нужно идти, и случайно взглянув на правую сторону, я увидела там чудную обитель и молча проследовала за Ней. Мы прошли монастырскую ограду. За оградой Она ввела меня в прекрасный храм и оттуда повела в пещеры этого же храма, где я всему видимому очень удивлялась. Выйдя из храма, я услыхала на Выксе звон к утрене, и в это мгновение монастырь, а с ним и чудная Незнакомка мгновенно скрылись».
Невозможно было надивиться на величественные пятиглавые храмы с гигантской колокольней, на прекрасные белокаменные корпуса и прочие монастырские постройки, расположенные на пространстве в тридцать десятин, возведенные за тридцать шесть лет на глазах окрестных жителей в таком месте, где была когда-то голая пустошь.
Сообщение обители с губернским Нижним Новгородом, отстоявшим от нее на расстоянии двухсот верст, осуществлялось по двум главным путям: по железной дороге от Мурома и на пароходе по Оке с ближайшей пристани Досчатое, которая находилась в десяти верстах от монастыря. В уездный город Ардатов, в восьмидесяти верстах от обители, шла лесная проселочная дорога.
Неудобства из-за отдаленности от губернского и уездного городов с успехом вознаграждались близостью большого торгово-промышленного села Выкса, где во всякое время года можно было запастись всем необходимым в житейском быту. Близость столь многолюдного местечка сильно смущала отца-строителя обители, не раз заставляла его подумывать о приискании для монастыря другого, более уединенного места. О том, что положило конец всем его сомнениям, сам старец рассказывал так: «Вышел я однажды, в одно из первых моих посещений богадельни — первоначального убежища сестер, поздно вечером на крыльцо. Было совершенно темно, а небо, покрытое тучами, было мрачным. И каким убогим, заброшенным показался мне тогда богадельный дом в лесной глуши! В глубокой скорби о беспомощных отшельницах-сестрах невольно поднял я глаза к небу, мысленно возлагая все упование на милосердие Отца всех сирот и вдовиц. Вдруг над самим зданием богадельни небесный свод, дотоле совсем темный, прорезала яркая и обширная светлая полоса, тихо переливавшаяся радужными цветами. Явление это длилось почти четверть часа.