- Разве кооперативы, плохо?
- В самой идее, большой плюс, давно пора. Там стали производить разные товары, печь пирожки, услуги разные оказывать. Даже туалеты платные появились. Всё это прекрасно, пока им платит народ наличными. Но когда кооперативы появились на предприятиях и оказались звеньями производственного процесса, тогда и пошёл от них вред.
- Это как?
- Допустим, комплектующие для твоих изделий делаешь у себя, или на смежном предприятии, но тот цех или та технологическая операция, стала кооперативной. Ты им перечисляешь деньги, а они их обналичивают.
- И что в этом плохого?
- А то, что они обналичивают сто процентов, минус подоходный налог. Обычно, фонд зарплаты процентов двадцать. И вот эти лишние проценты выходят на потребительский рынок. А товаров-то не прибавилось! Ведь они не туфли или булочки сделали, которые бы были проданы за живые деньги, а гайки или болты для трактора, который будет продан по безналичной оплате. А при дефиците всего, растут цены, так, как появились не обеспеченные деньги.
Зависть к большим и чужим деньгам, послужила стимулом для чиновничества, чтобы наживаться на кооператорах. За разрешение стали вымогать деньги. Толпы проверяющих потянулись к ним, к каждому ларьку. Бандиты и милиция конкурировали, кому они будут платить за 'крышу'. И пошло и поехало! Людей даже перестала удивлять стрельба из автоматов на улицах средь белого дня, взрывы автомобилей. И это длилось не один год.
- Ничего себе, весело вам жилось.
- Точно, прямо обхохатывались от смеха. Когда ты был в иностранных портах и местные узнавали, что ты из Советского Союза, как они реагировали на это?
Александр задумался. Вероятно, ему не приходилось это анализировать. Потом, медленно, продолжая подбирать слова, сказал:
- Одни с ненавистью.... Но таких очень мало. Другие с интересом, любопытством, словно не верили, что у нас тоже одна голова, две руки и так далее. Третьи дружелюбно.
- А сейчас, узнав, что из России, одни отнесутся равнодушно, другие презрительно. Я хочу, чтобы ты понял главное. Не считаю, что сейчас хорошо, а в будущем плохо, поэтому и хочу остановить всё, как есть. Даже возврата единого государства не желаю. Самыми непримиримыми врагами стали бывшие друзья. Как говорят, исторический процесс нельзя остановить. Если бы я оказался здесь на три года раньше, то эффект от ликвидации нынешнего генсека был бы большим. А сейчас машина начала движение, и её не остановить одним ударом, а только можно замедлить или отвернуть немного в сторону. Я просто не хочу одного. Чтобы то, что мы имеем в будущем, делалось такими методами. И распад государства не был таким кровавым, и десятки миллионов не оказались брошенными на произвол в новых государствах...
- Ты сказал, что эта мысль у тебя появилась только сегодня. А откуда же у тебя столько оружия и взрывчатки?
- Досталось по случаю. Придёт время, всё расскажу, если будет кому. Солнце уже село, скоро стемнеет. Машин на дороге станет гораздо меньше, поэтому можно будет приступать к закладке фугаса.
- Ты серьёзно считаешь, что эти костыли пробьют броню автомобиля?
- Нет, я так не считаю. Но сбросить с дороги получится. Может даже загорится. А там, как сложится. А сейчас, пока есть время, давай поедим. Предстоит много тяжёлой физической работы, подкрепиться не помешает.
Повесил на себя всё оружие, забрал детонаторы и, заметив удивлённый взгляд Александра, когда он увидел снайперскую винтовку, и вдвоём отправились к машине.
- А откуда у тебя такой карабин?
- Я же говорил, придёт время, и ты узнаешь.
- Давай помогу нести, тяжело ведь.
- Ничего, здесь не далеко.
Больше настаивать не стал, но по нему было видно, что чувствует, что я ему пока не доверяю полностью. А с чего бы вдруг мне перед ним выворачиваться наизнанку?
- Кстати, а что ты здесь делал? Гулял просто так? Не поверю, слишком далеко от домов.
- Нет, не просто так. Мне всегда было интересно полазить по сопкам, посмотреть на батареи. Но к ним не подпускают. Если вдруг поймают, то для меня может плохо кончиться.
- Посадят?
- Нет, не посадят. А вот визу могут прикрыть на год или два. А ходить в каботаже, в 'полярку', я не хочу. Не люблю холод. Вот, если бы я был пацаном, то ничего бы не было. А тут взрослый мужик, бывавший в капстранах, пробирается на военный объект.... Решат, что шпион. Разберутся и отпустят, но неприятности гарантированы.