— Ты видел белку? — мой голос такой слабый, и я не думаю, что он меня слышит.
Он кивает, так что я достаю записку, оставленную для меня, и передаю ему.
— Ты должен уйти, — говорю я после того, как он прочитал.
— Нет.
— Нет? — иду к нему, толкая его в грудь. — Я не хочу, чтобы ты был здесь, Трэвис. Я не хочу тебя, — слова потоком срываются с моих губ, каждое слово предназначено навредить, прорывая его неуверенность.
Он прищуривает глаза, его пульс пульсирует на шее. Я вижу страх, поскольку он распространяется и пускает корни в его сердце, потом он появляется в его глазах.
— У меня есть Деррик. Возвращайся на свой маленький остров. Я хочу Деррика, не тебя.
Глаза Трэвиса темнеют, прежде чем его губы впиваются в мои, раскрывая мою ложь. Пытаюсь оттолкнуть его, но мое тело отвечает вопреки здравому смыслу, и я открываю себя для него, в то время как мои губы ищут его, страстно желая. Мне нужна лишь минута нашей страсти, чтобы увести меня из леса и сарая.
— Ты можешь остаться с Дерриком, но прежде мы закончим. Я обещал тебе помочь вернуть дедушку, и я собираюсь это сделать.
Мои слова причинили боль, которая наложила отпечаток на его лицо, ожесточив его черты, пока он пытается скрыть печаль в своих глазах.
Я оглядываюсь на дом, не желая встречаться глазами. Деда где-то там, и я зря трачу время, пытаясь оттолкнуть Трэвиса.
— Отлично, — я оглядываюсь на него. — Но он должен поверить, что я одна.
Трэвис кивает головой в знак согласия.
— Итак, мы вернемся сегодня вечером.
Я качаю головой на то, как он пытается взять все под контроль, и злюсь от того, что согласилась принять его помощь. — Мы пойдем сейчас, — отхожу от Трэвиса, готовая бежать к дому без него.
— Подумай, Холли, — он хватает меня за руку, не позволяя двигаться. — Если мы вернемся, когда стемнеет, он не сможет увидеть нас.
Я хочу, чтобы он видел меня. Я хочу, чтобы он знал, что я здесь. Но он хочет, чтобы я была одна, так что да, если он не увидит Трэвиса, то это будет хорошо.
— Ладно.
Не встречаясь глазами с Трэвисом, я разворачиваюсь и иду обратно через лес. Я не потрудилась поговорить с ним или придумать план. Моя единственная задумка состоит в том, чтобы вернуться в дом к мужчине из моих кошмаров, таким образом, он позволит Деду уйти. Я не хочу ни о чем больше думать, кроме этого.
Как только мы возвращаемся к ручью, Трэвис зовет Лилу, для того чтобы мы могли вернуться в дом, и если бы эта собака могла бы говорить, то она бы его послала. Этой собаке предназначено быть в воде, и она ненавидит находиться вдали от нее. Вернувшись в дом, Трэвис поливает Лилу из шланга, пока я стою на крыльце дома Деды.
Мои эмоции балансируют на грани уничтожения.
Грузовик Деррика припаркован в нескольких метрах от места, где я стою, поэтому знаю, что он все еще здесь. Я понимаю, что подвергнусь допросу, и не хочу идти внутрь. Он будет задавать слишком много вопросов, и я также не хочу, чтобы он шел со мной.
Приходи одна.
Это то, что говорилось в его записке для меня.
Приходи одна.
Я не могу привести с собой Трэвис и копа.
Трэвис хлопает Лилу, вытирая ее, прежде чем впустить внутрь. Я слежу за ее печальным взглядом, направленным в лес, и знаю, что она уже не пойдет к ручью.
— Позже.
Она виляет хвостом, не зная, что это позже может не наступить для меня.
Деррик выходит из дома, а я собираюсь зайти, оборачиваюсь и вожусь с мокрым полотенцем, оставленным Трэвисом на земле. Вместо того, чтобы направиться к своему грузовику, Деррик следует за мной.
— Как все прошло с Энн? — спрашивает он.
Я пожимаю плечами.
Я ощущаю присутствие Трэвиса, и, как только он оказывается рядом со мной, мое тело инстинктивно прижимается к нему. Он обнимает меня, полностью завладев мной.
— Ой, ты знаешь, она хочет загипнотизировать меня, — говорю я, и Деррик смеется.
Хотя Трэвис не понимает юмора, я рада, что Деррику это удается.
— Думаешь, она заставит тебя кудахтать, как курицу? — спрашивает Деррик.
— Ты имеешь в виду, что у Энн нет чувства юмора? — спрашиваю я, а он ухмыляется. — Крайне маловероятно, — говорю я, передразнивая ее суровый тон.
— Так что, нет идей, помимо превращения тебя в циркового клоуна?
— Нет, — я качаю головой.
Деррик возвращается к своей машине, готовый к отъезду, но оглядывается на меня, прежде чем уехать.
Он раз проводит ладонями по лицу и просит.
— Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится.
— Я позвоню, — отвечаю я.
Одновременно с этим Трэвис говорит ему: