Конан лишь пожал плечами, не желая вступать в бесполезный спор.
– Я с тобой, Ринга – внезапно сказал Мораддин со свойственным ему ледяным спокойствием. – Можешь рассчитывать на меня во всем. Я не уеду, пока мы не распутаем это дело или не убедимся, что с вашим королем все в порядке.
Конан, приоткрыв рот, уставился на своего друга, а Ринга в порыве благодарных чувств кинулась полугному на шею и запечатлела на его губах горячий поцелуй, вызвав на смуглых щеках неустрашимого туранца слабый румянец.
– Но, Мораддин… – с нажимом начал варвар, однако бывший воин Илдиза перебил его.
– Я сказал, – холодно и твердо произнес полугном, и Конан замолчал, понимая, что переубедить принявшего решение туранца невозможно.
– Ну, в общем, я тоже могу повременить с отъездом, – небрежно проговорил варвар, помахивая врученным ему эстоком. – Ведь влипнете тут без меня, как пить дать. Да и интересно, что здесь случилось в вашей Немедии…
– Вот и славно, – как ни в чем не бывало, сказала Ринга. – Я тут поговорила кое с кем и выяснила, что весь это кошмар с заговорами и казнями начался примерно три седмицы назад. А перед этим король куда-то уезжал дня на два – неофициально, даже регента не назначал. После этого все и изменилось. Думаю, распутывать надо начинать с этого происшествия.
– И как же мы узнаем, куда он уезжал? – поинтересовался Конан. – Может, вернемся во дворец и спросим его самого?
– Плох был бы Пятый департамент герцога Лаварона, если б там не знали, куда ездит собственный король, – усмехнулась девушка. – А я, как никак, не последнее лицо в названном Пятом департаменте…
– Я смотрю, у вас в Немедии и в нужник сходить нельзя, чтобы об этом не стало известно в Канцелярии, – пробормотал киммериец.
– И куда же ездил король? – вернулся к теме разговора Мораддин.
– К даме сердца, – ответила Ринга и по-матерински улыбнулась. – Молодой он еще, наш государь… Насколько мне известно, последняя его любовница – некая девица Эле, родом из Офира. Король подарил ей небольшой домик близ Бельверуса, где и происходят их свидания. Нимед не слишком афиширует свои сердечные связи, но мы-то прекрасно о них осведомлены.
– А королева знает? – поинтересовался Конан.
– Да, но что она может поделать? – развела руками девушка. – Именно поэтому я до сих пор и не вышла замуж – лучше вовремя бросить мужчину, чем видеть, как он тебе изменяет.
– Я сильно сочувствую мужчине, который решился бы тебе изменить, – пробормотал Конан.
– И как же мы поступим теперь? – вновь напомнил о деле Мораддин.
– Отправимся к милейшей Эле и выбьем из нее все, что она знает, – жестко ответила Ринга, и ее маленькие острые зубки блеснули в недоброй улыбке.
Конан, Ринга и Мораддин выехали из Бельверуса около полудня. Ровная, хорошо наезженная дорога пролегала по берегу небольшой чистой речки, берущей свое начало в Немедийских горах. Их покрытые лесом вершины темнели на фоне ослепительно синего неба и казались совсем близкими.
По обеим сторонам реки утопали в садах загородные виллы дворян и богатых горожан. Путников то и дело обгоняли экипажи, влекомые сытыми холеными лошадьми. По реке на плоскодонных лодочках катались дамы, прикрываясь от солнца разноцветными накидками. Из-за высоких каменных оград доносился звон бокалов и музыка – утомившиеся от дел хозяева и их гости отдыхали и развлекались. Здесь почти не встречались крестьяне или простые Берлинцы – все в этом месте принадлежало сливкам столичного общества.
Домик королевской возлюбленной находился в стороне от дороги, в уединенном месте, почти скрытый от назойливых глаз небольшой тенистой рощей. Сам дом был небольшой, хотя и уютный с виду, зато окружающая его каменная стена и крепкие ворота ясно говорили – здесь не любят незваных гостей. Из сада доносилось негромкое журчание фонтана, где-то тоненько тявкала собачонка – других звуков Конан и его спутники не услышали.
– Ну что, полезли? – варвар привычным взглядом окинул стену в поисках выбоин.
– Еще не хватало! – возмутилась Ринга. – Я, как никак, из Канцелярии, а это кое-что значит даже для любовницы короля.
Спешившись, Ринга подошла к воротам и решительно постучала по ним кулачком. Не дождавшись ответа, девушка вновь постучала, на этот раз каблуком своих высоких сапог для верховой езды – но результат был тот же. Подошел Конан, загрохотал по воротам рукоятью своего меча – не потому, что надеялся на ответ, а так, для порядка. Обитатели дома упорно не отзывались.