– Возможна ли такая глубокая испорченность? Неужели все это не сон, а роковая действительность?
Глава XXVIII
Сила против права
Остаток вечера леди Лисль провела одна в своей гостиной, привалившись к кушетке, стоявшей у камина; она о чем-то думала, устремив на огонь блестящие глаза. Позолоченные часы, стоявшие на столике, били уже много раз, а Оливия Лисль не отрывалась от своих грустных дум.
Майор с баронетом уехали в Чичестер еще до обеда, и их ждали только к ночи. Оливия очень редко интересовалась действиями своего мужа, но на этот раз она осведомилась, куда он отправился и когда возвратится. Прекрасные часы со звоном пробили одиннадцать, двенадцать, час, полчаса второго, три четверти второго – Оливия терпеливо и со спокойным лицом ждала возвращения запоздавшего мужа. С последним ударом трех четвертей второго послышался стук подъезжавшего экипажа, который вскоре стих под окнами гостиной.
«Это правит майор, – подумала Оливия, – а тот презренный трус боится править ночью».
В передней раздались голоса сэра Руперта и майора Варнея. Первый говорил очень громко, но довольно невнятно и мог только с трудом отворить дверь гостиной. Сильно пошатываясь, дошел он до дивана, бросился на него и разразился оглушительным смехом.
– А ведь мы провели сегодня славный вечер?… Что скажешь, старый друг? – обратился он к майору, откинув назад голову и повернув к нему обрюзглое лицо, вполовину закрытое нависшими на лоб жидкими волосами.
– Дорогой мой Руперт, разве вы не видите леди Лисль? – проговорил майор тоном упрека.
– Как?! Она здесь?! – воскликнул молодой человек. – Нет, я ее не вижу и не нуждаюсь видеть… Будь она проклята!.. Очень мне нужно видеть это бледное лицо с надменными глазами и мрачным выражением!.. Я научу ее, как со мною обходиться! Я покажу ей, кто я! И будь я проклят Богом, если я ей поддамся!
Гордясь своим нахальством, этот презренный трус сжал грозно кулаки и взглянул на жену с торжествующим видом.
Леди Лисль встала с места и, выпрямив свой стройный, величественный стан, подошла смело к мужу.
– Предположим, что я знаю, кто вы такой, – сказала она сухо.
Майор стоял в дверях, снимая свои палевые красивые перчатки; при возгласе Оливии он прикрыл быстро дверь и прислонился к ней.
– Предположите же, что я знаю, кто вы, – проговорила Оливия. – Предположите, кстати, что я, к величайшему личному стыду и унижению, знаю не только вас, но и все ваше прошлое!
Ноздри и верхняя губа ее дрожали от волнения, да и все тело ее трепетало так сильно, что она была вынуждена опереться на стол.
– Драгоценнейшая леди Лисль, – начал майор Варней с каким-то напряженным выражением лица, – я положительно не ожидал от вас подобной вспышки; нельзя было подумать, чтобы вы, с вашим умом, были способны вызвать такое объяснение.
– Я говорю вам прямо, – сказала леди Лисль громким и ясным голосом, – что мне вполне известен этот подлый обман, известна и та роль, которую играли и вы, майор Варней… Но взгляните сюда! – закричала она, задыхаясь от гнева. – Взгляните же на этого бессмысленного пьяницу, который стоит нравственно ниже всякой собаки! О боже, боже праведный!.. Как я была глупа, если могла позволить себе пойти с ним под венец.
Она нервно рассмеялась и взглянула на мужа с безграничным презрением.
Майор спокойно вытащил ключ из замка, опустил его в карман и подошел к Оливии.
– Леди Лисль, – сказал он, стараясь схватить ее руки, – выслушайте меня.
Она с отвращением отняла свои руки.
– Леди Лисль! – повторила она с живым негодованием. – Как вы смеете, лицемер, как вы смеете называть меня и теперь ложным именем, которое не принадлежало мне ни на единый час, ни на одну минуту?!. О, глупая я женщина! – воскликнула она с тоской, заменившей минутную запальчивость. – Как могла я забыться до того, чтобы продать свою душу за роскошь и титул, чтобы пожертвовать честным и благородным сердцем, и для кого, вдобавок?!. Для того, кто присвоил себе чужое имя и чванится чужим, украденным богатством!
Сэр Руперт Лисль смотрел испуганно на жену. Откинув с влажных глаз растрепанные волосы, он вышел как-то сразу из своего оцепенения и сделался по-прежнему задорным и нахальным.
– Она, вероятно, говорила сегодня с этой дьявольской женщиной, что лежит наверху, – обернулся он к майору, – и та сказала ей…
– Она сказала мне положительно все, – перебила Оливия. – Ваша мать сообщила мне очень верные сведения о том, кого считают сэром Рупертом Лислем.