Анна нервно ударила его в плечо:
— Блин! Хватит ржать! Я тебе серьёзно говорю, а ты!
— Всё, всё… Молчу. — Лицо Вольдемара резко стало серьёзным.
— А твой муж как-то реагирует на это чудо-привидение?
— Муж не верит мне. Он говорит, это всё мне кажется…
— Ну вот, чаще слушать мужа надо.
— Я же не виновата, что оно приходит, когда я остаюсь дома одна!
Анна заплакала, несколько слезинок скатилось по щекам. Вольдемар робко приобнял Анну, она прижалась к его плечу. Подул ветер, Вольдемар нежно дотронулся ладошкой до её щёк, слегка вытирая вновь появившиеся слезинки… Щёчки Анны заметно побагровели.
Так они и дошли до автобусной остановки. Анна жила в пригороде и работала в местной школе.
— Ей, ты! Вас здесь не стояло! — В очереди из людей, ожидающих автобус, раздался голос какого-то мужика.
Анна и Вольдемар стали невольными свидетелями сцены перепалки двух мужчин, один был весьма потрёпанный, другой имел более бомжеватый запах и внешний вид.
— Ей, ты! Да! Тебе, тебе говорю! Вас здесь не стояло!
— Закрой фонтан, вафля! — Ответил другой мужик своему обидчику. — Стоял я здесь, иль нет… Это не твоего ума дело! Понял?
— Штоб тебя! Хитрожопый выхухоль, дуралом хлёбанный… Я здесь два часа стою, и тебя в очереди не было. Ишь, куда припёрся! И думает, я ничего не замечу, и ты здеся первый будешь? Козёл кабаний!
— Да замолчи ты! Кляча! Я тебе щас морду набью! За козла!
— Я?! Это я кляча?!
— А ты чо ваще буробишь? Попутал, да?!
Вот такая вышла уличная оказия. Суть конфликта состояла в том, что автобус имел небольшие размеры с ограниченным количеством посадочных мест. Пассажиры, кто не успел вовремя занять местечко, будут вынуждены ехать стоя до конца поездки. Одно дело, когда нужно проехать несколько остановок, тут можно и постоять. Но подавляющее большинство пассажиров едут до конечной. Общее время маршрута составляет несколько часов.
Отсюда и разгорелся весь сыр-бор между мужиками. Слово за слово. Конфликт постепенно нарастал и приобретал серьёзное значение. Один мужик хлёстко ударил соперника по лицу. Завязалась драка и они кубарем, вцепившись в друг друга, повалились на асфальт.
Какая-то старушка из очереди запричитала:
— Ой, что делается-то! Ой что делается! Экий леший… Убьють же! Караул! Полиция! Я в газете читала про гражданское общество!
Сказав фразу про гражданское общество. Старушка отбросила деревянную клюку и тоже полезла в драку, кусая остатками гнилых жёлтых зубов, дерущихся мужиков. Мужики расцепились, но тут подоспел наряд полиции.
Постовые потащили всех разбираться в ближайшее отделение, находившееся неподалёку. Старушку вскоре отпустили. Она ударила между ног полицейского, достала из ридикюля пенсионное удостоверение и стала размахивать им, как Мавроди ваучером, перед лицами обездоленного народа. Постовые смотрели на неё с озверевшим непониманием… Из пенсионного удостоверения выпало заключение из психоневрологического диспансера, сообщающее о полной невменяемости пенсионерки.
Тогда постовые лишь пожали плечами и отпустили пожилую нарушительницу, им вполне хватало двух мужиков, чтобы поставить галочку в отчёте и перевыполнить план за текущий месяц.
В этот момент подошёл автобус, Анна прощалась с Вольдемаром:
— Ну мне пора, спасибо что проводил.
— Не за что, пустяки. — Скромно сказал Вольдемар.
Анна зашла в автобус и помахала Вольдемару рукой. Голос из динамика прохрипел: «Осторожно двери закрываются».
Вольдемар в последний момент запрыгнул на ступеньку автобуса, за спиной сомкнулись двери, Анна смотрела на него удивлёнными глазами.
— Хочу посмотреть на твоё привидение, — произнёс Вольдемар.
Пожилой мужчина в шляпе и с огромными бакенбардами, стоявший на ступеньку выше, обернулся и с подозрением посмотрел на загадочную парочку, его испугала реплика про привидение. Анна и Вольдемар одновременно улыбнулись.
Автобус подъехал к покосившейся остановке оклеенной пёстрыми афишами и рекламными объявлениями. Анна и Вольдемар спрыгнули в кашу бурого снега, автобус поехал дальше…
— Вот за тем полем дом, — Анна указала рукой на футбольное поле.
— Оу! Футбик! — Воскликнул Вольдемар.
— Вольдемар, ты правда хочешь мне помочь?
— Конечно, Ань.
— Ты понимаешь… Тут очень запутанная история.
— Что за история?
— Я тебе не сказала в начале. Мне кажется, призрак это, моя бабушка.
— Что за бредни?!
— Это не бредни! Понимаешь, бабушка приходит ко мне… Чтобы сказать или дать какой-нибудь знак.