- Не открывай, - произнёс юноша одними только губами.
В дверь снова постучали. Неизвестная им обоим девушка ещё недолго потопталась у двери, а затем направилась прочь под быстрый стук каблуков.
- Вдруг это было важно?
- Не было, - отрезал он, скользя пальцами вверх по ее руке, от чего по телу девушки пустилась дрожь.
- Но...
- Я сказал нет.
Он был непреклонен. Напряжен, как струна, но тем не менее осторожен. Он совершенно не понимал, была ли Заарнисса готова услышать то, что он собирался с духом рассказать. Но эта девочка в его руках не смотря на болезненно худые плечи и тонкие запястья была сильнее многих. Быть может даже сильнее него самого. Прошлое оставило отпечаток на ее теле и душе. И эти бездушные огромные глаза, так сильно похожие на ледяные скалы, призывно кричали чтобы какой-то глупец с них сорвался.
- Тогда в ванной, - осторожно подняв ее руку, задрал рубашку на сгибе локтя, оголяя синие вены. - Я обязан был удостовериться что ты ничего не вспомнишь в случае провала.
Он указал пальцем на небольшую расчесанную точку на коже. И тогда Заарнисса все поняла.
- Ты усыпил меня уколом? - одернув руку, резко дернулась назад, вырываясь из его объятий. - Усыпил меня чтобы сделать что? Ты мерзкое животное. Что ты со мной сделал?
Зара прекрасно знала, что делают мужчины со спящими женщинами, пьяными женщинами. Знала, какой на вкус усыпляющей порошок в бокале эля. Знала. Детство беспризорницы оставило шрамы не только на теле. Но сейчас она не верила что Верона, тот самый наглый и насмешливый Верона был способен на что-то такое. Он не то чудовище, о котором все говорят.
- Что ты сделал? Что? Ты не мог, нет, просто не мог. Ты не чудовище. Ты не мог. Ты же правда не мог?!
- Ты не поняла, успокойся, - он на секунду решил сделать шаг к ней, но тут же себя одернул, понимая, что Заарнисса совершенно не в себе. - Nachre!
Она уже ничего не видела пред собой. Глаза застилал туман и жалость к самой себе. Но Верона все же сделал тот самый лишний шаг в ее сторону, попытавшись вновь заковать в смирительные объятья. Легкие обожгло волной гнева. И не помня себя от боли, безжалостно топившей разум, Зара поддалась инстинкту, кричащему: "Защити себя!”. В мгновение развернув корпус, слонила его вниз, рывком вскинула колено и нанесла прямой удар ногой прямо в грудь.
Тело Киллиана совершенно бесконтрольно отбросило назад, в сторону окна. Силы магического удара хватило даже на то, чтобы заставить его оторваться от пола. Оконное стекло с треском посыпалось на улицу и уже через пару мгновений послышался глухой звук удара. На негнущихся ногах Заарнисса подошла к подоконнику, все ещё сохранившему следы грязных сапог, и с трудом нашла в себе силы выглянуть вниз.
В то же мгновение колени подкосились, и она упала на пол, вцепившись зубами в ребро ладони, чтобы не закричать. Прямо под ее окнами на каменной кладке лежало тело. Карминовые губы были слегка приоткрыт в улыбке, от блеска солнечных лучей кровь алела гранатовым соком. Глаза были широко распахнуты, словно от удивления. Из-под раздроблённой спины по-змеиному расползалась кровь. Гранатовая капля сорвалась с уголка губ, очертив свой строгий след на юношеской щеке. Зрачки же хранили последний в памяти образ: бесконечно синее небо.
8.2
Время словно прекратило своё течение. Заарнисса хватала ртом воздух, но с каждым вздохом трахею сдавливало все сильнее, словно сам кислород был ядом. Уткнувшись лицом в предплечье, она изо всех сил пыталась заглушить боль в налитых свинцом висках. С трудом поднявшись с колен, подошла к окну, чтобы удостовериться, что все происходящее не очередной дурной сон. Лужа крови становилась все больше. На одно мгновение ей показалось, что в его мертвых глазах отражается вовсе не небо, а ее собственная бледно- голубая радужка. Лишь секунду спустя прозвучал негромкий хлопок и чья-то рука легла ей на плечо. Словно ошпаренная, Зара отскочила в сторону, от чего тело, потерявшее опору, камнем обрушилось на пол, разламывая на части небольшой деревянный прикроватный столик. Кровавое пятно расползалось по ее рубашки от плеча во все стороны, словно умывая ее руки той кровью, что она же и пролила.
Сползла по стене вниз, спрятала лицо за волосами, словно выстраивала стену между ней и телом напротив. Взглянуть на юношу сил просто не нашлось. Перед глазами все ещё стоял тот насмешливый горделивый образ.