Перед ним поставили чай, бублики, брынзу. Едва он принялся за еду, как вспомнил о лотке. Эх, забыл! Выскочив из-за стола, он побежал к «Перили Конаку».
— Уж не провел ли бедняга там ночь? — забеспокоились старики.
Джевдет не сказал им правды. Он побаивался, что тогда его начнут опекать и, конечно, помешают уехать в Америку.
— Я ночевал у Кости и жить у него буду, — ответил он. — А сюда пришел рано утром.
— Ну, сынок, — положил ему руку на плечо Мюфит-эфенди. — Что ты теперь будешь делать? Чем займешься?
Не успел Джевдет открыть рот, как послышался голос:.
— Мы поедем в Америку!
Все обернулись и увидели Джеврие.
— В какую такую Америку? Что ты говоришь?
— Врет она, — с гневом сказал Джевдет, — врет!
Джеврие сердито вскинула головку:
— Вру? Ты говоришь, я вру, Джевдет-аби? Значит, ты меня обманывал?
— Замолчи!
Джеврие рассердилась. Почему она должна молчать? Разве они не поедут в Америку? Ведь Джевдет сам говорил, что они заберутся как-нибудь ночью на большой пароход, спрячутся. И когда будут в открытом море…
— Разве мы не поедем? Разве ты не будешь Храбрым…
— Кем? — удивленно поднял брови Мюфит-эфенди.
— Скажи сам, Джевдет-аби!
Сидевшие в кофейне люди с любопытством смотрели на Джевдета. Нет, маленькая цыганка не лжет, здесь что-то есть. Все представления об Америке парикмахера Лятифа ограничивались несколькими виденными когда-то, очень давно, цветными открытками, на которых были изображены высокие (уже и не вспомнить, во сколько этажей) дома, полосатый флаг со звездами и, кажется, высокого роста светловолосые американцы. Хасан Тахсин и Мюфит-эфенди знали немного больше. Хасан Тахсин помнил, что американцы воевали на стороне Антанты, и кое-что слышал о «четырнадцати пунктах» президента Вильсона[63]. Кроме того, была у него книжечка об Америке, написанная еще старым, арабским алфавитом[64].
— «Путешествие по Северной Америке»! — пробормотал он и повернулся к Мюфиту-эфенди: — Очень интересная книжка! На галицийском фронте[65] мы не выпускали ее из рук. Читал, наверно, раз десять.
Мюфит-эфенди наморщил лоб: «Пошли, аллах, память!» Ну, конечно! Ведь и у него была такая книжка. Вернее, ему дал почитать ее один грек по имени Спиро еще во время службы в Управлении оттоманского долга.
— В ней рассказывалось о приключениях дочери миллионера, — продолжал Мюфит-эфенди, — не могу вот только вспомнить, как ее имя, — и каких-то мексиканских индейцев!
Джевдет не вытерпел.
— У этих краснокожих было два вождя. Одного звали Желтая Змея, другого — Черная Стрела! Желтая Змея был большим негодяем. И если бы не храбрый Буфало Билл… Но самый знаменитый в мире ковбой — Билл из фильма «Отряд „Красный шарф“». Я зову его Храбрым Томсоном!
Джеврие радостно захлопала в ладоши:
— Молодец, Джевдет-аби! И ты станешь таким, как он, правда?
— Да замолчи ты! — прикрикнул на нее Джевдет.
Джеврие нехотя подчинилась. Пусть бы только попробовал крикнуть на нее кто-нибудь еще, она бы ему показала! Силенок у нее не так уж много, зато камни она бросает метко.
Мальчики постепенно разошлись: им надо было идти в школу.
Парикмахер Лятиф пошел брить клиента, Хасан Тахсин отправился на рынок.
Джевдет остался с Мюфитом-эфенди.
— Смотри, не натвори глупостей, Джевдет! — строго сказал старик. — В Америке люди режут друг друга на каждом шагу!
В разговор снова вмешалась Джеврие:
— Нет, мы поедем, Мюфит-амджа! Правда, Джевдет?
— Я все-таки тебя отлуплю… — он сжал кулаки.
Мюфит-эфенди вздохнул и заговорил об Ихсане-эфенди. Хороший был человек, достойный… И, конечно, мальчику сегодня же надо сходить на могилу отца.
— А как я ее найду? — тихо спросил Джевдет.
— Это не твоя забота, сынок. Сегодня пятница, я иду помолиться в мечеть Эйюп. Пойдем вместе.
— Хорошо.
Через час они вышли из кофейни. Время полуденного намаза[66] еще не наступило. Поэтому сначала пошли на кладбище. Медленно поднялись по лестнице, заросшей по обеим сторонам высокой крапивой и бурьяном. Мюфит-эфенди, бормоча себе под нос молитву, шел впереди. Наверху он остановился, внимательно вглядываясь в могильные камни.
— Вот она, сынок! Вот здесь…
Джевдет посмотрел в ту сторону, куда показывал Мюфит-эфенди, но ничего не увидел. У других могил, даже если они были разрушены, в изголовье и в ногах лежали камни. На могиле отца надгробия не было.
Джевдет, не отрываясь, смотрел на маленький, едва возвышавшийся над землей холмик и не мог поверить, что там, под ним, лежит его бедный отец. В памяти возникло лицо Ихсана-эфенди. — Улыбаясь, отец смотрел из-за своих овальных очков.
63
«Четырнадцать пунктов» президента Вильсона — условия мирного договора между воюющими державами, изложенные президентом США Вудро Вильсоном в его послании американскому конгрессу 8 января 1918 года.
65
Во время первой мировой войны в Германии и Австро-Венгрии действовали три турецких экспедиционных корпуса.