— Та самая пташка? Дочь Федора Дроха?
— Да, она, — ответил «раб», а я…
Я дрогнула и снова отступила. И едва не упала, потому что каблук попал в какую‑то выбоину. Трезвость пришла стремительно — как совсем недавно приходили оргазмы, но надежда на то, что это всего лишь пьяный глюк не умерла.
Она жила ещё целых две секунды! Ровно до тех пор, пока Тенорд не обвил рукой мою талию, предотвращая очень вероятное падение, и не спросил у своих:
— Ваша машинка с ошейником точно справится?
— Точно, — ответил тот, что с бутылкой.
— А идентификатор высшего уровня защиты возьмёт?
Всё. В голову ударила паника. А перед мысленным взором одна за другой пронеслись картинки:
Вот Тенорд говорит: «Рад, что ты поняла. Я действительно не при чём, обвинение было ложным».
Потом заходит в спальню, спрашивает: «Я правильно понял, что ты дочь Федора Дроха, владельца „Озонтро“»? А у самого такое удивление в глазах…
Следом этот его невероятный, совершенно неправдоподобный рассказ про чужой корабль, паралитический газ и подставной суд.
Затем эта дурацкая новость о том, что папа будет обустраивать Кринт-8, и новая реплика Тенорда: «Это же какие ресурсы. Какие деньжища…»
Ну и вся эта чёртова история с обналичкой.
Угу, нашел он пункт, как же! Он же просто с дружками своими связался. Причём первый их контакт случился явно не вчера — Тенорд, видимо, ещё с лайнера весточку послал. Вот только держать полноценную связь с чужого, да ещё зарегистрированного устройства — воистину стрёмно. Тем более я дочь Федора Дроха, и имя моего отца — уже большая вероятность, что канал связи периодически проверяют.
Но блин! Как же я сразу не поняла! И как могла быть такой дурой?!
— Возьмёт, — сказал тем временем один из дружков Тенорда, и вытащил из кармана какой‑то блестящий металлом инструмент. — А чипы твои уже на корабле вытащим. С чипами, как понимаешь, стерильность нужна.
— Корабле? — не в силах сдерживаться, выдохнула я. В голосе прозвучала неприкрытая паника.
Пятеро потрёпанных туронцев хищно оскалились, а Тенорд…
— Да, малышка. Прости, но тебе всё‑таки придётся полететь с нами.
— Придётся? — взвизгнула я. — Мне придётся?!
Логичная попытка вырваться из захвата провалилась с треском. Попытка закричать тоже не состоялась — раб класса «воин» ловко зажал рот ладонью и стиснул меня так, что остатки воздуха из лёгких вышибло.
Ещё мгновение, и к нам подскочил один из вызванной Тенордом шайки. В его руке блеснул хромом медицинский пистолет.
Фиксация. Обжигающий укол в шею. Вспышка боли, и сознание начинает плыть… И лишь теперь я вспоминаю, что могу управлять ошейником Тенорда, но… поздно! Я даже слова вымолвить не способна — под действием транквилизатора, плавно проваливаюсь в беспроглядную тьму.
— Малышка, не бойся, — шепчет где‑то вдалеке голос Тенорда. — Не бойся, всё будет хорошо.
Ага. Как же!
Не нужно быть аналитиком высшей категории, чтобы догадаться, что ждёт дальше. И молиться сейчас стоит лишь об одном — чтобы эти сволочи заломили приемлемую цену за моё освобождение.
А вот дальше… Если я выживу и смогу вернуться домой, отец меня прибьёт. Клянусь — реакция Федора Дроха будет хуже любого похищения!
— Успокоилась? — вопрошает ставший ещё более далёким голос Тенорда. — Ну вот и хорошо…
Хочу взвизгнуть и залепить уроду пощёчину, но увы, тело больше не слушается. Зато я чувствую, как со ставшей безвольной руки снимают браслет идентификатора, по которому меня отследить можно. А потом передают на руки одному из дружков, со словами:
— Держи. Только поосторожнее. Девочка ценная.
Ценная?!
Моё истеричное возмущение тонет в действии транквилизатора, а сознание окончательно застилает тьма. Но прежде, чем эта тьма схлопывается, в мыслях ещё одно воспоминание всплывает…
Глупое заблуждение, с которым прожила большую часть жизни: туронцы — это люди чести! Они не предают!
Нет, и всё‑таки, как я могла быть такой дурой?..
Глава 10
Я очнулась на жесткой койке, с лёгкой ломотой в мышцах и отголосками мигрени. Мир перед глазами плыл и двоился, и я не сразу смогла различить, что нахожусь в небольшой, по — военному аскетичной каюте.
После нескольких минут передышки — банального лежания с закрытыми глазами, картинка стала чётче, и даже силы подняться появились, но я всё‑таки не спешила. Просто слишком хорошо помнила события, которые в эту каюту привели, и сознавала — даже если сумею открыть дверь, бежать всё равно некуда. Хуже того — мы, вероятно, уже в космосе.