- Марко, пойми же наконец: для меня ничего не произошло, жизнь продолжается, - в сотый раз пыталась я достучаться до его подсознания, - мы же твоя семья и никогда тебя не оставим. Или ты меня разлюбил?
- Света, я тебя не разлюблю никогда. Но и с тем, что у меня ВИЧ, я жить и мириться не могу. Я хочу умереть. И так будет лучше для всех нас.
- Что ты мелешь? Как ты можешь вообще говорить такие вещи? Тебе не стыдно? Значит, мы тебе по барабану! - не выдерживала я и переходила на высокие тона. - Да ты знаешь кто, Марко? Ты эгоист. Самый что ни на есть настоящий! Ишь ты! Смерти он себе желает! Лёгкий путь от избавления от всех проблем! А на нас тебе, значит, наплевать, наплевать, что будет с нами в чужой для меня по сути стране? Я сюда приехала, потому что ты настоял, а могла бы и у себя на родине воспитывать ребёнка, - я переходила на плач.
- Света, я не хочу с тобой вступать в спор. Пойдите лучше с Алессией погуляйте, смотри, какой сегодня тёплый день. А я, пожалуй, посплю, - Марко закуривал очередную сигарету дрожащими руками.
- Я же просила тебя не курить в доме. У нас же маленький ребёнок. Тяжело на балкон выйти? Как меня всё достало! - я швырнула в мойку губку, которой только что вытирала газовую плиту от сбежавшего молока.
- Знаю и понимаю, что я уже всех достал. Поэтому и не хочу больше никого мучить и доставлять хлопот, - угнетённо произнёс Марко и молча последовал в спальную комнату, которая когда-то была нашей общей, пусть хоть и недолгое время.
В этот момент, услышав нашу перебранку, заплакала моя доченька. Я покормила её, переодела, сама оделась в джинсовый костюм и удобные мокасины, посадила Алессию в коляску и вышла на прогулку в центр нашего городишка. День и в самом деле выдался тёплый и солнечный. Уже почти подойдя к центру, я захотела пить и тут обнаружила, что забыла дома сумку с водичкой для Алессии и для себя. «Блин, это всё долбаные нервы. С Марко и в самом деле становится тяжело жить! А вот и бар, как раз кстати». Я зашла в кафе «Дольче вита» на центральной площади, в котором до этого ни разу не бывала, хоть мы уже и прожили в этой местности почти год, и вежливо попросила у молодой барменши бутылку воды:
- Пэр фаворе, уна боттилия ди аква лишя, грацие.
- Пожалуйста, держите, - девушка на чистом русском языке дружелюбно улыбнулась и протянула мне бутылку с водой.
- Спасибо. Как вы догадались, что я русская? - удивилась я, так давно уже не слышавшую родную речь.
- Такие красивые женщины, как вы, могут быть только русские, - дружелюбно отпарировала она.
«Да уж, красивые и несчастные», - отметила про себя я. Девушка была невысокого росточка, одетая в тунику с чёрно-белым геометрическим рисунком, хитом моды этого года, и чёрные лосины. Волосы тёмно-каштанового цвета с красным оттенком были собраны в конский хвост, чем выгодно выделяли её правильные черты лица и огромные глаза, умело подведённые. Я открыла бутылку воды и жадно отхлебнула из неё. Жажда просто мучила меня.
- А давайте знакомиться. Меня зовут Людмилой, - девушка протянула мне руку с аккуратным маникюром и перстнем на среднем пальце.
- Света, очень приятно, - я протянула руку.
«Да уж, мой маникюр ни в какое сравнение не идет с её ноготками. Как же я себя всё-таки запустила. Маленький ребёнок, времени нет. Да и с некоторых пор я стала безразлична Марко, стимулы пропали, - подметила я. - Чтобы я раньше вышла на улицу без макияжа и одетой в первые попавшиеся джинсы - никогда такого не было. Как же время и обстоятельства меняют людей!»