Мацуо-сама подходит еще ближе и голова Сэма втягивается, как у черепахи.
— Ты был не очень убедителен. Он заподозрил?
— В... Возможно. О... он сам предложил встретиться, хотя я не настаивал поначалу. Не знаю, зачем...
Мацуо-сама смотрит на азиата, говорит по-японски, но Сэм его понимает. Он учил японский ради Акане. Нельзя состоять в отношениях с одной из Джунсиначи, не зная одного из пяти основных азиатских языков.
— Подготовьтесь. Взять живым. Можете кастрировать.
Либо японский Сэма не так хорош, как он думал, либо Кибе ой как не повезло.
Азиат в черном низко кланяется, уходит.
Голос Мацуо-сама меняется на такой, что Сэм сам чувствует себя кастрированным.
— Сэм, — называет по имени. Недобрый знак. — Ответь, он спал с моей дочерью?
Сэм немного охреневает и от одной только этой мысли вспыхивает ненавистью к Кибе:
— Они разве не родственники?!
— Еще раз ответишь вопросом, лишишься своего статуса гостя, гайдзин.
— Я... я не знаю. Мне кажется, нет.
— Кажется, не знаю или нет?
— Не знаю.
— Ты спал с моей дочерью?
— Что?! Ой! Нет, что вы! Конечно, нет!
Сэм чуть в штаны не наложил от страха. Если бы он просто поцеловал Акане, то с него бы содрали кожу на жопе. Что уж тут говорить про секс.
— Ты... уверен?
— Да! Маз... Уверен, Мацуо-сама! Клянусь!
— Клятвы гайдзинов ничего не значат. Но хорошо, — кивает Мацуо-сама и морщится. Видимо от собственной вони. — Я тебе повторю. Если все пройдет гладко, мы простим тебя. Я разрешу тебе попрощаться с моей дочерью. Навсегда. А если я еще раз увижу что ты с ней общаешься или хотя бы смс отправил...
— Мацуо-сама, я...
— Ты. Меня. Понял?
Глаза Сэма предательски блестят. Его лишают самого ценного в жизни. Акане — ее он знает очень и очень давно. Влюблен настолько, что все остальное просто... пыль. Бессмысленно и глупо.
Сэм знает, что он идиот. Но часто тешит себя, что он умный идиот. Но не сегодня. Сегодня он идиот идиотов, потому что первый раз повышает голос на самого Хидана Мацуо.
— Но я её люб!..
Договорить ему не дают. Движения вытаскиваемой из ножен катаны так быстры, что Сэм замечает лишь «зайчика», отраженного от зеркального лезвия.
Сэм чувствуете проклятую боль. Сильную, резкую...
Боль, где-то ТАМ!!!
Но даже боль блекнет по сравнению с пониманием, что произошло!
Сэм в ужасе опускает глаза.
Лишь бы вспороли пузо! ЛИШЬ БЫ ПУЗО!
ТОЛЬКО НЕ ЕГО!!!
Глава 7. Что-то начинается...
С воображением у Сэма Блэка всегда было хорошо. Вот и сейчас. Кровь, кишки, члена нет.
— Фа-а-а-а-а-а-а!.. Ой!
Сэм отрывает трясущиеся руки от паха и понимает, что... он цел и невредим. Только рубашка порезана так, будто поперёк нее провели лезвием. А кожа лишь чутка красная.
— Ц-ц-ц-це-е-е-ел, — обмякает на стуле Сэм, чуть не теряя сознание.
Мацуо-сама убирает катану в ножны:
— Это последнее предупреждение, гайдзин.
Не убил? Не убил... Не отрезал? Не отрезал!
Может его положение влиятельного Новуса все еще что-то значит? Нет, Джуну, конечно, сдурели, но может у них есть какой-то план? Отец рассказывал, что в политике и войне не бывает безумных поступков. Везде есть какой-то смысл...
Акане... Где сейчас его Акане?..
***
Время: 01:33
Сижу на заднем сидении Лады Гранты. Я проехал пару улиц на тачке толстяка и припарковался на задворках, поняв, что, если я и смог объехать первый столб, это не значит, что так получится со следующим. Механическая коробка передач — это ужасно. Мерзкие металлические монстры! Дайте мне коня! Вороного жеребца!
Посвистываю приевшийся ритм, расслабляю мозг, стараясь не выстраивать в нем планы покорения Вселенной и тому подобные геройские штучки. Несмотря на то, что нужно спешить... спешить я пока не хочу. Минут тридцать надо потратить на очищение головы от всякой шелухи и пересмотра тех вещей, в которых я был уверен.
Сегодня пятница... Обожаю пятницу. Два выходных впереди...
Иронично фыркаю.
Людей, которые так мыслят много. Серьезно. Жизнь «пять на семь». В Варгоне тоже есть государства с нормированными днями работы. Правда там неделя длится не семь дней, а десять. Работаешь по двенадцать часов в тридцатичасовые сутки. А тут прямо зажравшаяся цивилизация.
Кстати... Почему я за двести семьдесят лет служения Шииле ни разу не задумался об отпуске? Если подумать, у меня даже выходных не было. Алкоголь, женщины, балы — все это было очень редко и как часть игры... часть плана... часть задания...