Следующий пункт пересечений интересов научной и игровой увлеченности — детское творчество.
История науки и искусства, практика повседневной жизни дают немало примеров того, что дети в самом деле отмечены творческой искрой. И одна из причин, может быть, самая главная, та, что они постоянно в игре. Игра создает атмосферу для проявлений свободы и раскованности мысли, уводит от шаблонов, которые навязывают взрослые, в том числе и в вопросах науки, когда дети, как это порой случается, выходят на эти вопросы. Характерные результаты получил в 1965 году американский психолог Торренс. Им разработаны специальные тесты (носящие его имя) — «Усовершенствование предмета», «Необычное использование предметов» и другие, — на основе которых оцениваются творческие способности молодых людей. В зачет берутся такие показатели, как оригинальность и гибкость мышления, легкость речи и т. п. Работали и со студентами. Оказалось, что чем старше курс, тем показатели творчества ниже. Аналогичные данные получил позднее и другой американский психолог Д. Джонсон. Предъявив студентам задания по тестам Торренса, он подтвердил снижение уровня творческих способностей у старшеклассников в сравнении с их младшими коллегами.
Фактам дают разные объяснения. Как одно из них можно принять мнение, что с возрастом утрачивается интерес к игре с ее побуждениями к фантазии, нестесненному полету мысли, к отказу от стандартных поступков. Не случайно ряд авторитетных деятелей, писатели (Л. Толстой, В. Гёте) и ученые (А. Эйнштейн, Ж. Пиаже) ставят условием творческого вдохновения сохранение в зрелые годы наивного детского подхода к миру. Как замечает советский психолог А. Запорожец, удлинение периода детства есть великое завоевание цивилизации. По его мнению, отрезок жизни до шести лет — самый творческий плодотворный отрезок. И взрослые разве порою не похожи на детей в самые, даже очень ответственные часы, в часы решения исследовательских тем, когда наши действия не то что сопровождаются, а как бы наполняются игрой. «Всегда очень трудно осознать, — пишет, например, лауреат Нобелевской премии С. Вайнберг, — что те числа и уравнения, которыми мы забавляемся за нашими столами, имеют какое-то отношение к реальному миру».
Эти и многие другие здесь не высказанные факты и утверждения дают все права сказать, «взяв» своеобразное интервью у Анатоля Франса: «Дети — непризнанные гении».
Раскрывая тему детского игрового творчества, отметим две линии его проявлений. Во-первых, это научные открытия, полученные в детском возрасте: а во-вторых, случаи, когда ученые, наблюдая игры детей, приходили к исследовательским решениям. И начнем, пожалуй, со второго вида творческих проявлений.
Конечно, эта разновидность творчества менее показательна. Но все же и она подтверждает наш вывод. Приведем два ярких факта. Один связан с изобретением микроскопа, который был создан в 1590 году голландским механиком Захарием Янсеном. В ту пору он работал в качестве мастера очков. Они только появились (авторство, о чем мы уже говорили, отдают И. Кеплеру), и их производство и эксплуатация были делом трудоемким, требующим высокого мастерства.
Как-то З. Янсен застал своих детей увлеченными таким занятием. Они взяли (может, и стащили у отца) две линзы для очков, вставили их с обоих концов трубки и с любопытством начали разглядывать все вокруг. Было забавно наблюдать, как предметы вдруг представали в необыкновенно увеличенных размерах. Однако З. Янсен увидел здесь нечто большее, чем развлекающиеся подростки. А что, если собрать устройство, которое будет увеличивать вещи в несколько раз? Так пришел к нам микроскоп, повивальной бабкой которого оказались играющие дети. И все же почему-то затея с трубкой и линзами не пришла в голову родителю. Может быть, потому, что он разучился играть?
Еще случай. Он касается изобретения в 1816 году французским анатомом и врачом Р. Лаэннеком стетоскопа.
Со времен Гиппократа врачи, прослушивая работу внутренних органов, прикладывали ухо непосредственно к телу больного. Что и говорить, способ не очень удобный, да и малопривлекательный. Р. Лаэннек задумал его усовершенствовать. Но как?
Однажды он обратил внимание на играющих во дворе детей. Один что-то царапал по торцу бревна, а второй на другом конце бревна слушал. Тут же вспыхнула догадка: использовать в качестве посредника между больным и врачом полую деревянную трубку с утолщениями на концах, и прибор готов.