— Неужели? — Он, казалось, веселился от души.
— Прекратите! — Трэйси начинала злиться.
— А разве не вы сами начали? — приподнял он брови.
— Хорошо, если вам так угодно, я закончу. Возможно, вчера вечером я недостаточно ясно выразилась, поэтому повторяю еще раз: никогда и ни при каких обстоятельствах я не намерена заниматься вашим загородным домом!
— Лишь потому, что я старик, шотландец и так далее? — усмехнулся Макларен. — Но мы уже выяснили, что я ни то, ни другое и ни третье. А также не скряга, и не навязываю свое мнение людям, которые лучше разбираются в том или ином деле.
— Все гораздо проще, — с трудом удерживая закипавшую ярость, возразила Трэйси. — Я занята настолько, что с трудом представляю, как справлюсь с уже полученными заказами. — Она с облегчением увидела, как вместе с ароматом свежесваренного кофе в кабинет вплывает ее подруга — Миссис Уайт может подтвердить мои слова. Мы ведь завалены заявками, не правда ли, Дженис? — со значением глядя на нее, спросила девушка.
— О да, мистер Макларен, это и в самом деле так, — подтвердила та, водружая на стол поднос. — Правда, если очень постараться и расписать наши дела с точностью до часа, то, возможно, нам удалось бы выкроить время для отделки вашего дома. Приятного аппетита, а я, если вы не возражаете, займусь демонстрационным залом.
Трэйси возмущенно посмотрела ей вслед.
— Позвольте налить вам кофе? — нарушил тишину Маркус Макларен. — С молоком?
Трэйси перевела на него взгляд и, обнаружив, что собеседник с трудом сдерживает улыбку, вскипела:
— Между прочим, мистер Макларен, здесь распоряжаюсь я!
— Тем удивительнее, что вам приходится убеждать меня в этом, — заметил он, наливая в чашку молоко. — Вы как предпочитаете — с сахаром или без?.. Говорят, будто вы — настоящая деловая женщина, жестокая, решительная, прагматичная!
— Не будь это так, другой бизнесмен, глава могущественного финансового клана, не сидел бы в этом кабинете и не тратил свое драгоценное время на разговоры со мной! — парировала Трэйси.
— О том, почему я здесь, можно долго дискутировать, но раз уж вы непременно желаете перевести разговор на дела… — Он снова уселся за стол, задумчиво помешивая кофе. — В общем, я предлагаю вам еще раз все взвесить.
— Я уже сделала это и дала вам ответ — категорическое «нет».
— Не спешите. Вы сами говорили, что кое-что теряете, отказываясь от моего предложения… Так вот, вы действительно рискуете потерять, и не кое-что, а все!
У Трэйси упало сердце, но она заставила себя гордо выпрямиться и сухо поинтересоваться:
— И каким же образом, мистер Макларен?
Он отбросил со лба черную, как смоль, прядь волос и с тонкой улыбкой пояснил:
— Вы прекрасно знаете, как это делается, дорогая! Пара слов нужным людям — и вы лишитесь всех своих клиентов!
— Иначе говоря… — Она буквально задохнулась от возмущения. — Вы не посмеете этого сделать! И потом… у вас ничего не получится!
— Получится, — сказал он с сожалением в голосе. — Более того, мне скорее всего не придется прикладывать для этого никаких дополнительных усилий, потому что за меня все сделает моя сестра. Она не может простить вам вчерашний успех на балу, в том числе, и у ее драгоценного супруга!..
— Но я вовсе не…
— Мэрилин не злая, но у нее сложный период в жизни. Алекс не обращает на нее внимания, не ночует дома — тут поневоле станешь раздражительной…
— Но я не имею никакого отношения…
— Ну, разумеется, иначе жизнь ваша давно бы превратилась в кошмар, а дело со страшным треском развалилось, — печально скривил губы Макларен. — Вчера высшее общество получило от вас урок и было оскорблено до глубины души, потому что привыкло само давать уроки… Чем выше стоит человек, тем, знаете ли, тяжелее ему оставаться в дураках.
— Уж не себя ли вы имеете в виду, мистер Макларен? — немедленно ухватилась за возможность дать ему отпор Трэйси. — Так может быть, все дело в вашем собственном не в меру раздутом, болезненно чувствительном самолюбии? Вы не привыкли получать отказ, и в этом все дело!.. Я вас не боюсь! Если на то пошло, за меня заступятся Чиверсы!
— Чарльз и Анна? — приподнял бровь Макларен. — После того, как старинному другу семейства в их доме было нанесено оскорбление?
Трэйси со стуком поставила на стол чашку, так что кофе выплеснулось через край.
— Другу семейства? — с иронией переспросила она. — А не вы ли говорили о том, что они страдают манией величия?..
— Гигантоманией, а не манией величия, если быть точным. Что делать, все друзья таковы! От них приходится терпеть причуды, которые ни за что не простишь человеку постороннему…