Я надеялась, что он не настолько сумасшедший, чтобы спалить свой же дом, ведь пол был полностью деревянным.
Мужчина также спокойно подошёл к военному, ударив его кулаком так, что вылетело несколько зубов и хрустнула шея. Я закусила до крови язык, чтобы не закричать.
– Пожалуйста, не нужно… – попросила я, но он лишь отмахнулся от меня, как от надоевшей мухи.
Но, к счастью, если можно вообще сказать эту фразу в данном контексте, Дон всё-таки очнулся.
– Теперь ты готов говорить? А, мразота?
Он покачал головой.
– Я уже… всё сказал… утром.
Дровосек сощурился.
– С этих пор многое изменилось. Например, я обнаружил мины по всему лесу. Вы хотите всё здесь взорвать, списав на то, что благодаря какому-то несчастному случаю они активировались, оставаясь ещё со Второй мировой войны. Так?
Он пожал плечами.
– Да, была такая… версия.
Мужчина наклонился к нему.
– То есть, вам уже плевать на невинных жертв в подвале? Среди них есть и ваши люди.
Дон нервно сглотнул.
– Чего не сделаешь…ради цели…ради того, чтобы уничтожить тебя. Даже я рискую жизнью.
Дровосек помолчал, а затем, выпрямившись, кивнул.
– Рискуешь, но не своей, а её, – неожиданно заявил, посмотрев на меня. – Не хочешь признаться, как ты её использовал?
– Разве это важно сейчас?
Мужчина, судя по всему, больно ударил его по ноге, раз Дорл закричал так, что у меня буквально заложило в ушах.
– Я хотел и ей помочь тоже, – начал говорить он. – У неё был бы ничтожный шанс спастись, если бы мы побежали в разные стороны, и ты бы, в первую очередь, побежал бы именно за мной.
Дровосек выдохнул, ударив его ещё раз по тому же месту.
Я обняла себя руками, будто чувствуя эту боль на себе, хоть и мне было очень сложно вообразить масштабы.
– Ладно… ладно, – сдался Дон. – Я использовал её, -помолчал. -На самом деле, я придумал про первый километр. Этого не существует. Ты чувствуешь хорошо те запахи, которые ты знаешь, на каком бы расстоянии они ни были бы.
Похититель спокойно посмотрел на меня.
– Это не всё.
Дорна затрясло.
–Я бежал первым не потому, что я знал хорошо местность, хоть и не без этого, а потому, что он поймал бы тебя первым, а я успел бы убежать, потому что он точно был где-то в глуби леса с противоположной точки, которую я выбрал для старта. У меня всё это время был компас во втором ботинке, который я мог бы тебе дать. По тебе было видно, что ты плохо выживаешь в условиях дикой природы, поэтому тем вопросом я лишь создал иллюзию выбора, дабы ты мне больше бессознательно доверилась.
Я стала напротив него, чтобы лучше видеть его глаза. Теперь они стали такими…злыми, что я невольно встрепенулась.
– Тея, от него невозможно сбежать, если только не попытаться отвлечь другим, кем-то более интересным, но, видимо, и это тоже не сработало, – сказал, выплёвывая ещё несколько зубов вместе с кровью. – Все те 4 выживших -это миф для газеты, где правительство делало вид, что кого-то всё-таки спасает. От него, – сказал, кивая на дровосека, – невозможно сбежать, спастись, спрятаться или выжить в его компании. Этих 4-х людей правительство само вылавливало из неблагополучных районов, прожаривая в своих катакомбах, дабы сделать вид, что злодей слишком опасный, поэтому и не получается его поймать. Седые волосы, морщины в раннем возрасте, обтянутый кожей скелет – это всё не выдумка. И то, что они молчат, -логично, поскольку сами ничего не знают, будучи просто жертвами обстоятельств.
Я помолчала, отводя взгляд.
Мне сложно верилось в то, что происходило совсем близко ко мне, буквально в 12 километрах от того места, где я жила. Безусловно, это было похоже на правду, но…я встречала на своем пути очень много военных, которые могли планировать убийство дровосека и его жертв в подвале, именно в это мне сложно верилось. Такой мрак происходил у меня под боком, а я жила совершенно в ином мире.
Конечно, я не рада, что о нём узнала, но я невольно почувствовала себя менее глупой.
Я посмотрела на форму, которая уже успела к этому времени сгореть.
– Неужели в твоих словах не было ни единой правды? -спросила я, как будто для меня это было значение.
Он слабо усмехнулся, мельком посмотрев на дровосека.
– Есть. Ты и вправду важнее для него, чем я.
Я нахмурилась, и сама глянув на мужчину. Его лицо оставалось таким же непроницаемым, как и всегда.
– Сама не задавалась вопросом, почему ты – единственная из всех живёшь в его доме, когда другие находятся в подвале? Там есть и невинные жертвы тоже.
Я махнула рукой.
– Это ничего не доказывает. Ты ведь тоже был в доме, а теперь посмотри на себя сейчас.