Выступление Ельцина и в особенности его ответы на вопросы из зала стали в полном смысле сенсацией в Свердловске в небогатое на сенсации время.
На первый план выходило то, что во главе области стоит нормальный человек, которого нетрудно отождествить с собой. Он знает, как люди живут, он понимает, что есть дефицит, что существует жульничество в торговле и общественном питании. Он пытается сделать так, чтобы жизнь была лучше. Ему поверили. И вообще он классный мужик!
Пожалуй, и для Ельцина такая форма общения – напрямую с аудиторией – стала открытием, ее он не преминул использовать дальше. Задача была амбициозной – встретиться со всеми категориями населения: рабочими на заводах, писателями, партийными пропагандистами, журналистами, пенсионерами…
Находкой Ельцина стало то, что он, признавая свою ответственность, публично называл человека, который, по его мнению, недоделывал, работал плохо. Опыт спортсмена помог ему быть вполне органичным на сцене, как прежде на спортивной площадке. Знания управленца, первого секретаря, властный импульс, то, что принято называть харизмой, позволяли ему управлять настроениями людей.
Он становился лидером – не только по должности, но и по своей сути, не только вследствие номенклатурного назначения, но и потому, что он говорил о том, что беспокоило миллионы людей, не скрывал проблемы, как это делала официальная пропаганда.
Первый секретарь обкома.
Но эти встречи провоцировали вопросы и ответы, которые уходили далеко за пределы официально разрешенной идеологии. На встрече с преподавателями и заведующими кафедрами общественных наук, которые считались «идеологическим активом», Ельцину пришлось отвечать на неожиданные и неприятные вопросы. Пожалуй, самым трудным и неожиданным оказался вопрос – за что Свердловская область получила переходящее знамя в социалистическом соревновании, посвященном 60-летию создания СССР, была признана лучшей среди всех областей Урала? Если у нас, в Свердловской области, куча проблем с обеспечением населения, талоны и карточки, хронический дефицит всего – значит, у других еще хуже?
И это итог шестидесятилетнего развития СССР? – следовало из этого вопроса.
Демонстрируя идеологическую верность, Ельцин тем не менее на практике выходил за принятые в то время границы поведения носителя власти.
Перечислим эти отступления от нормы.
Ельцин и Лигачёв в свердловском магазине.
Он откровенно назвал проблемы, указал, как власть намерена их устранять, определил уровни ответственности – что обязан делать и делает обком, что делают или не делают другие органы местной власти (не забыв назвать персонально ответственных), ясно намекнул, где кончаются возможности области и начинается ответственность Госплана, Совмина и ЦК.
Он призвал граждан самим принять участие в решении некоторых проблем, указав, что обком будет содействовать этой самодеятельности.
Люди власти, по его словам, должны находиться под постоянным контролем как самой власти, так и граждан, для которых они служат.
Он заявил о необходимости и полезности постоянного контакта между властями области и людьми.
И наконец, он, скорее всего нечаянно, открыл, какую силу представляет телевидение как средство агитации и мобилизации людей.
Нетрудно увидеть продолжение этих положений, впервые сформулированных в Свердловске, уже позже, в деятельности Ельцина как первого секретаря Московского горкома КПСС.
В середине 80-х гг. началось своего рода «кадротрясение» в партийном аппарате. Череда смертей генеральных секретарей – Брежнева, Андропова, Черненко – привела к частым переменам в центральном и местных организациях КПСС. Начиная с 1983 г. в течение нескольких лет было заменено около 90 % секретарей обкомов и ЦК компартий союзных республик.
В Москве следом за Горбачёвым оказалась целая команда выходцев со Ставрополья – Мураховский, Разумовский, Полозков. Из Свердловска в Москву на должность заведующего экономическим отделом ЦК был направлен Н. И. Рыжков, из Томска – первый секретарь Томского обкома КПСС Е. К. Лигачёв, которому в ЦК предстояло отвечать за подбор руководящих кадров.