Я постаралась придать лицу самое беззаботное выражение, на которое была способна в своем положении. Интересно, они вообще обратят на меня внимание? Или это так, дань вежливости по отношению ко мне? Хотя не поверю… Думается, за всем этим кроется какой-то иной смысл. Мне его пока понять не дано, но я постараюсь разобраться в рекордные сроки. С божьей милостью я со всем справлюсь, но пока нужно делать все, чтобы выжить в этом новом и совершенно чужом для меня мире. В противном случае даже все знания моего времени не спасут мне жизнь.
Повозившись на своем месте, я устроилась с максимальным удобством, которое подразумевалось в таком положении. Итак, что же сегодня нас ожидает? Но столько бы я ни пялилась на стол, сидящие господа не испытывали ко мне даже толики интереса. Меня словно не существовало. Они увлеченно обсуждали рынок зерна, профанации от министерства и вопрос, затронутый в палате верховных мужей. Ну вот зато теперь я знаю, как называется сборище старых маразматиков, ответственных за угнетение женщин.
Ими нужно будет обязательно заняться, но вопрос этот решается далеко не за пять минут. В лучшем случае это произойдет после того, как я найду себе богатого мужа и обеспечу достойную старость для своих внуков. Вот тогда можно будет развернуться по полной программе. Сейчас первостепенной задачей является выживание. И если для этого мне придется, подобно пуделю, сидеть на подушке и впитывать, словно губка, все события, то так тому и быть. Риск тут не оправдывается ни одной величиной на свете.
Для меня выживание значит намного больше, чем для настоящей Цирсцеллы. Она не понимала всех прелестей равноправия и борьбы за собственные права. Точнее, для нее не существовало другого варианта. Только угнетение и боль, через которые несчастная проходила ежедневно в глупом стремлении стать полезной хоть для кого-то. В моем мировоззрении все самое нужное я обязана делать только ради себя. Остальные могут подождать в углу своей очереди. Как президент, я заботилась о своем народе, имея под рукой все нужные рычаги для этого.
Тут же по факту у меня нет даже мнения. Только фамилия, от которой я не в восторге. Семья, которая меня презирает. И статус вдовы, который вообще является позором по нынешним меркам. Вот что было самое затруднительное. Пока я не придумала, как использовать это и развернуть ситуацию на сто восемьдесят градусов. Ну ничего, в конечном итоге последней буду смеяться я. Вы не сражались на международных саммитах и не рвали глотки за свой народ. Вы просто привыкли жить в роскоши и пользоваться всем, что получили по наследству.
Глаза начинали уставать от вечного отблеска свечей на золотых поверхностях. На самом деле комната напоминала музейный зал. Все чинно и ладно. Ни одной бесполезной вещи. Золотая посуда, из которой ели герцог и его сыновья. Оказывается, всего у несчастной Цирсцеллы было пятеро старших братьев. И если со всеми складывались такие отношения, которые мне наглядно продемонстрировали в воспоминаниях бедняжки, то уже сейчас стоит задумываться о плане побега. Долго в этой семейке я не проживу.
Скрипнув зубами от медленно поднимающейся в груди ярости, я посмотрела на деревянную миску около своей подушки, с моим же именем, вырезанном кривыми буквами. О… Неожиданно… Я как-то пропустила тот момент, когда начала понимать местные буквы. Скорее всего, после экскурса в память мне передались те ограниченные навыки, которыми покойная обладала при жизни. На фоне моего обширного багажа знаний это капля в море. Ну и на том спасибо!
Притрагиваться к мутной жиже, которая была приготовлена для единственной женщины этой семьи, я не стала. Лучше объявлю голодовку, чем буду есть это… Все равно надолго не планирую задерживаться. В мире, конечно, отношение к женщинам отвратительное, но всегда можно сказать, что муж напился вдрызг и погнал к ближайшему трактиру за ужином. Надеюсь, торгаши во всех мирах одинаковые и за звон монет скушают даже наскоро сочиненную историю. Но теперь самое главное — покинуть эти стены и не вызвать подозрений у семейки настоящей Цирсцеллы.
Глава 8
Ужин подходил к своему логическому завершению, и я уже мысленно потирала ручки и готовилась слинять в собственную комнату. То серое недоразумение в плесени и пыли казалось уже не таким плохим вариантом. На самом деле там можно было с комфортом жить и вообще ни о чем не думать. Не то, что это адово местечко, из которого хотелось сбежать, не оглядываясь. Вот только всем моим мечтам пришлось отойти на задний план, когда с самым решительным видом герцог отложил нож и вилку и повернулся в мой угол. Приплыли…