— Вы отказываетесь вставать под наши знамена с такими речами? — удивилась девушка.
— Я отказываюсь помирать из-за глупости вашей организации, — фыркнула я. — Вы бы еще транспаранты подготовили и указали бы на мой дом салютами. А теперь прошу покинуть мое издательство. Становиться мишенью по вашей милости я не собираюсь.
По правде говоря, звучало это резковато, но они сами совершили глупость, придя ко мне в таком количестве. Явилась бы одна, я бы с ней поговорила спокойно и рассудительно. Но привлекать внимание солдат к моему дому было слишком опрометчиво с их стороны. Тем самым они доказали мне свою несостоятельность. С ними я точно не смогу добиться своей цели. А помру ни за что…
Глава 31
После таких потрясений дальше продолжать работу я не могла. В голове крутились всевозможные дурные мысли, от которых хотелось взвыть. Вот почему у местного контингента в голове полная дыра? Они не могли сами догадаться, что огромной толпой привлекают к себе все ненужное внимание в столице? Наверное, на самом деле не имели привычки думать, раз увидели во мне негласного лидера, на которого смогут опереться. Не поверю, что тут такого нет. И для того, чтобы успокоить нервы, я решила совершить еще один экскурс в прошлое страны.
«План по захвату академии оказался до идиотского глупым и, что самое удивительное, действенным. Я даже предположить не могла, что простое желание загнать своих соперников в угол окажет такое благотворное влияние на мою успеваемость. Алхимия, считавшаяся одной из тяжелейших наук в программе подготовки церковных служителей, давалась мне с поразительной легкостью. Самым главное было провести все нужные параллели с химией и кулинарией. Вот после такого становилось совсем не сложно.
Оказывается, понимают в ней не так много народу, а когда профессор узрел мой искренний интерес к столь сложной и филигранной работе, то едва не прослезился. Мне хватило всего трех месяцев, чтобы заполучить себе ключ от его личной лаборатории. Теперь все хорошо, я смогу сделать антидот к вакцине. Хотя бы саму себя обезопашу от вмешательства мутационной дряни, подстегивающей гормоны послушания, счастья и доверия.
Отвратительное вещество на проверку оказывалось не таким уж и плохим средством, если вам надо захватить мир быстро, а самое главное — качественно. Правда, меня полоскало после него знатно. Хорошо, додумалась сожрать перед походом на ежегодное обследование три флакона зелья стерильности. Помогло. Моему организму было не до усваивания всякой дряни через кровь, он пытался нейтрализовать слабо действующий токсин. Но второй такой попытки избежать вакцинации я точно не переживу. Коньки отброшу.
Теперь оставался самый главный шаг. Надо было где-то раздобыть образец пагубной мерзости. Вариант с кабинетом врача я оставила, как самый крайний. Для начала следовало попытать удачу законным методом. Я рассчитывала на желание нашего профессора нажиться на молодом и гениальном уме. Вот только я никак не могла подобрать правильные слова для просьбы на проведение экспериментов по усилению свойств сыворотки. О том, что я знала про нее, было понятно всем. Все же дочь одного из епископов.
Но поджилки у меня все равно дрожали, стоило подумать о том, как подхожу к нашему пузатику и тоненьким голоском вопрошаю о вопиющем нарушение правил. С другой стороны, это был единственный нормальный способ, в котором я ничем фактически не рисковала, за исключением репутации отца. Но и там было все продумано и схвачено. Не в то время и не в том месте я решила почитать. Вот и наткнулась на такие интересные исследования. А поскольку алхимией всегда грезила, соблазну отдалась со всей душой.
Под таким предлогом можно провернуть все, что душе угодно. Но я сомневалась в том, что адекватно смогу донести данную мысль до пожилого человека. Пока сама себе толком ничего не могла объяснить. Что в таком случае про других думать. И самое обидное, ни у кого не спросить совета. Не пойму и засмеют. Еще бы, для них всех вакцина подчинения — большой и хорошо охраняемый секрет. Так что сражаться мне тут придется в гордом одиночестве. Иначе и сама пропаду, и ни в чем не повинного отца под трибунал подведу.
С такими невеселыми мыслями я и сидела весь день в аудитории, пока дверь тихо не скрипнула и в пятый лекционный зал не пожаловали двое. Не знаю, какие демоны меня дернули в тот момент, но на полу я очутилась быстрее, чем поняла, что вообще происходит. И каково же было мое удивление, когда я узнала в голосах вошедших людей старосту и нашего капитана спортивной команды. На моей памяти эти двое вечно враждовали и никогда не разговаривали друг с другом ниже пятой октавы. Ярость между ними можно было по кускам продавать.