Прошло несколько дней со дня происшествия с Анной, а Владимир только и ждал, когда та оправится дабы вновь поднять наболевшую тему. Он уже приглашал исправника, но тот обнадёжил, сказав что цыгану не грозит каторга за незначительное ранение. Но ежели на нём было бы ещё что-то, то вопрос можно было бы решить острогом, заключив его под стражу. Вся надежда была на Аннет и Владимир намеревался надавить на неё, когда та придёт в себя. Тепереча он ждал Марианну, ведь она поехала к Софии и должна отдать письмо, где он пишет о своей любви. Его кидало в жар и холод одновременно, представляя её рядом с этим мерзавцем, в его логове, где она не на что не имеет право. Его мысли прервала служанка, сообщившая что хозяйка просит к ней подняться. Ничего не оставалось как узнать, что надобно Аннет и быть крайне услужливым, изображая любящего мужа.
Она сидела на краю кровати, одетая в капот и небрежно поправляла косу на плече. При виде мужа, Аннет оживилась и заулыбалась ему улыбкой полной довольства.
- Как ты? – Спросил он, хотя и понимал она уже в порядке.
- С твоим приходом лучше, - отозвалась она. – Я готова болеть вечно, лишь бы был рядом…
- А вот этого не надобно, - качнул он головой. – Сейчас главное твоё здоровье, а об остальном мы поговорим позже.
- О чём? – Обеспокоенно она забегала глазами, зная что он имеет в виду. – О истории с цыганом?
- Аннет, я намерен упрятать его в острог, с твоей или нет помощью – я это сделаю, - решительно заявил он.
- Вот как, - бросила она, вставая с кровати.
- Тебе лучше покамест не вставать, - сказал Владимир, наблюдая как она, подошла к окну.
- Как вы заботливы, любезный супруг, - ухмыльнулась она.
- Ежели у тебя всё в порядке, я пожалуй пойду, - вздохнул он.
- Имей ввиду, - резко обернулась она, - я не намерена свидетельствовать против цыгана и помогать тебе в отношении этой девки.
- Я знаю чего ради был весь этот спектакль, - отозвался он, - не надейся на моё сочувствие.
Он быстро ушёл, а она смотрела ему вслед и не могла поверить, что настолько ему безразлична. « Я не откажусь от тебя, не откажусь, - шептала она, как молитву, расхаживая по будуару медленными шагами.» Теперича ещё сильнее Аннет хотела быть рядом с мужем, ещё сильнее желала его, веря что сможет однажды завоевать его. Ещё возле лестницы он встретил Степана и узнал от него, что прибыла Марианна и дожидается в гостиной. Владимир поспешил к ней, ведь новости от Софии важнее всего. Экономка встретила хозяина приветливой улыбкой, а он до нельзя напряжённым видом, в котором читалось сильное беспокойство.
- Всё в порядке, Владимир Иванович, - спешила обрадовать Марианна.
- Как София? - Всё ещё полный переживания спросил он.
- Хорошо, токмо её муж не дал толком переговорить, - вздохнула она. – Но успела передать письмо.
От упоминания цыгана его лицо исказила гримаса отвращения к тому, кто рядом с ней. Кто держит её и пытается всеми силами отобрать у него.
- Мерзавец, - процедил он. – Ну ничего вскорости он окажется далеко от неё.
- Прошу вас, - испуганно сказала она, - не наделайте глупостей. По виду он способен на многое. Видели бы вы как он смотрел на меня…
- Спасибо, Марианна, - кивнул он, думая о своём плане.
- Я видела Алёшу, - с улыбкой продолжила она.
- Стало быть он забрал его, - протянул Владимир, понимая что ему будет лучше с матерью.
- Мальчик так обрадовался мне, - улыбаясь сказала она, - как же трудно было проститься с ним.
- Мой сын сейчас рядом с этим негодяем, моя любимая связана с ним узами брака, - ухмыльнулся он собственному бессилию, - а я ничего не могу поделать.
- Не корите себя, - вздохнула она, - значит так надобно Богу. Вы и так слишком много сделали для неё…
- Нет, - решительно заявил он. – Я никогда не отпущу и сделаю всё, дабы быть рядом с Софией и сыном.
Когда душу сковывает отчаянье и бессилие, где точно тучами обволакивает тоска, только надежда на лучшее способна возродить и придать сил. Покой, точно прибежище от беспощадных и серых мыслей, слишком далёк и тускл. Воспоминания лучших мгновений способны заполнить и заглушить боль беспросветного существования, а вера не покидает даже во сне. Хотя возможно ли спокойно положить голову на подушку и расслабить тело? Нет. Даже утреннее солнце слишком уныло, дабы скрасить день. Владимир пытался сосредоточится над кипой гроссбухов, хотя удавалось это с трудом, а мысли так и норовили улететь к Софии. Стук в дверь привёл в чувство, а следом появился Степан. Он положил перед ним сложенный лист бумаги, перевязанной грубой верёвкой и откланялся. Покрутив Владимир быстро принялся за его содержание, томясь нетерпением. На потёртом от времени листе неровным почерком переплетались слова, о смысле которых он ничего толком не понял. Так, простояв пару минул он решил во всём разобраться лично и вскорости отбыть по месту назначения.