- Непременно, - воодушевлённо заявил он.
- Дайте хоть душе, упокоиться с миром, - поджав губы возмущённо процедила та. – Вряд ли Анна Сергеевна найдёт покой, когда вы будите с этой.
- Что нам до мёртвых, когда сами мы ещё живы, - вздохнул он. – Нужно жить для любимых и ради них. Я так долго ждал Софию и теперича мы не расстанемся.
Разубеждать она его не стала, а только тихо ушла, стараясь не создавать лишнего шума. Ей казалось, что впереди его не ждёт ничего хорошего, ведь он свяжет жизнь с Софией. Она уже видела как его имя утопят в грязи, как от него откажутся те, кто ценил и принимал радушно, как все двери закроются перед ним и ничего уже не изменить.
Спустя неделю после похорон, дом зажил прежней жизнью. Казалось не было никогда Анны, а Владимир так и жил один, погружённый в обычные дела. Последние дни он много работал, без конца отвечал на письма и соболезнования, что присылали ему ежедневно, принимал соседей, что заезжали его поддержать или занимался расходной книгой.
- Ваш чай, - Марианна вошла с подносом в руках. – Вы с утра здесь и забыли об отдыхе.
- Слишком много дел, - отмахнулся от. – Многое надобно успеть.
- Я вот о чём хотела спросить, - продолжала она, оставив поднос на чайной столике. - Что прикажите делать с вещами Анны Сергеевны?
- Раздай нуждающимся, - он отложил в сторону перо. – Прикажи убрать комнату. Ценные вещи и украшения отошли графине, а остальное отдай кому захочешь.
- Как скажите, - вздохнула она, глядя на него. – Как странно, вещи будут жить с нами вечно, а человека уже не вернуть.
- Ничего вечного нет, - ответил он с серьёзным видом. – Всё что рождается, рождается для смерти. И ничего не изменить и никто не знает как будет.
- Даже любовь? – Ухмыльнулась она. – Ежели она умрёт, что останется после?
- Для тех кто верит в любовь, она не умирает, - глухо отозвался он. – Она живёт и будет жить.
- Вот как? А душа? – Спросила экономка, - душа, тоже вечна?
- О ней я не знаю – с улыбкой ответил Владимир. – Знаю, что она очень страдает без любви, ей нужна любовь.
- Я боюсь, что от этой вечной любви вы потеряете своё доброе имя и от вас все отвернутся, - качая сочувственно головой экономка вздохнула.
- Я слишком долго думал о других, теперича хочу думать о своём счастье, - заявил он.
- Бог вам в помощь, - ответила Марианна.
Она медленно пошла на кухню, в горле пересохло, захотелось пить. Рассуждая о злой судьбе хозяина, она приходила к выводу, что и Софией он не будет счастлив, думая что она потянет его на дно. Он не привык к презрению, а на эмоциях готов на всё ради неё и с содроганием представляла, что тот женится на безродной девушке. Этого не забудут, все двери наглухо закроются для него и жизнь превратится в рутину.
- К вам тама прибыли - оторвала её от тягостных мыслей служанка.
- Кто же? – Удивлённо вскинула брови Марианна.
Но на все вопросы та отвечала, что не знает непрошенного гостя и не ведает, что надобно, а просит самой во всём разобраться. Быстрыми шагами Марианна дошла до вестибюля, нетерпение завладело ей, а в свете последних событий здесь мог появится кто угодно.
Глава 37.2
У окна стояла Татьяна и встречала её смиренным и потерянным взглядом, полным страха быть отвергнутой. Увидев девушку, экономка остановилась и осторожно огляделась, дабы никого не было рядом. Ей совсем не понравился её визит, а взгляд твердил о неприязни, той кто зовётся её дочерью. Девушка, поёжилась, читая в глазах упрёк и злость, но готовая на всё дабы отстоять своё право и заслужить хоть толику сочувствия.
- Зачем ты здесь? – Начала Марианна, отчитывая её холодным взглядом.
- Я лишь хочу просить у вас помощи, - отозвалась Татьяна.
- Ты уже выбрала свой путь, так следуй ему, - прочеканила она.
- Но мне не куда идти, - жалостно ответила девушка, готовая умолять о помощи. – Маменька, помогите мне.
- Мне нечем тебе помочь, - отрезала она. – Ты жила обманом, хотела украсть хозяйское добро, опозорила меня. И теперь просишь о помощи?
- Я сожалею и прошу вас, - слёзно произнесла та.
- Не до тебя, - бросила экономка. – В доме траур.
- Да, да я знаю, - вздохнула девушка. – Токмо когда мне воротиться?
- Николи, - смирила Марианна её взглядом, желая показать свою неприязнь. – Забудь. Забудь дорогу сюда. Уходи.
Как не старалась она вызвать сочувствие и сострадание, та наотрез отказывала ей во всём, чем могла услужить мать. В глазах Татьяна читала лишь презрение и стыд, отчего сердце её сжималась и болело. Она никогда не помнила, чтобы та обнимала или целовала её, говорила ласковые слова, да и видела она её мало, даже в детстве, ей казалось будто они чужие люди. Она и не ждала от неё радушного приёма и сочувствия, но всё же хотела быть ближе и хоть немного стать роднее, после всех перенесённых тягот. Она спустилась с крыльца и огляделась. Вспомнила отца, его заботу, ласку, невольно осознавая что он и не был настоящим, но она этого и не замечала. Ежели он был жив, она бы не в чём не знала нужды и всё было иначе. Оставалось идти куда глаза глядят, иного пути нет, все дороги перед ней и не одна ей не рада. Она слишком запуталась, дабы знать где найти выход, а существует ли он этого она и сама не знала.