Пройдёт ещё пару лет, когда в доме под деревней Ивовка произойдёт настоящее чудо. Анна узнает, что мечта о ребёнке вскорости осуществится и эта новость заставит всех обитателей вознести руки к небу. Счастливые будущие родители и уже супруги Новаки, станут друг друга ещё ценнее и желаннее. А спустя положенный срок у них народится девочка, которую отец наречёт Марией, в честь своей матери. И глядя на маленький свёрток, спокойно спящий на руках Аннет, он понимал – это и есть счастье. А она, наблюдая как во сне причмокивают губки девочки точно знала - всё не зря.
41.1
В Карамазово поначалу обстановка оставляла желать лучшего. Марианна всячески старалась убедить хозяина увести Софию подальше, дабы избежать пересудов, но тот и не думал слушать. Он строил планы и после положенных сроков траура, намеревался жениться на ней. Чувствуя себя самым счастливым, Владимир и не вспоминал о репутации и толки, что уже бродили в гостиных благородных господ, его мало волновали. Важнее было наслаждаться счастьем, каждым новым днём и не рассуждать о другом. Когда чего то очень ждёшь, бессмысленно убеждать разум, он неподвластен убеждениям. София гуляла с Алёшей и уже собиралась идти домой, но на пути встретила Марианну. Она ждала её у крыльца и явно хотела разговора.
- С тех пор как ты оказалась в доме, нарушился его привычный ход, - начала та.
- Я знаю, ты меня не любишь, но есть Алёша и надобно думать и о нём, - София посмотрела на мальчика бегающего по аллее.
- Этот ребёнок принёс радость и невозможно не любить его, - экономка улыбнулась глядя на него. – Он очень похож на Владимира.
- Да, - кивнула София, - он его продолжение.
- Я не хочу более против тебя и вашей любви, - вздохнула та, - Нет больше препятствий, а стало быть на воля Божья.
В один из дней Владимир собрал всех живущих в доме, дабы поговорить о ситуации с Софией. Он хотел мира и покоя хотя бы в собственном жилище и не хотел разговоров и косых взглядов.
- Вы знаете мою историю, знаете как я люблю Софию и хочу чтобы мой сын жил в доме где все хорошо относятся к друг другу, - он посмотрел на спокойное лицо Марианны. – Пройдёт время траура обвенчаемся, иного пути не будет.
- Да, токмо она не из благородных, - она кивнула на Софию.
- Я понимаю и осознаю всю суть проблемы, но меня это мало волнует, - заявил он.
- Покамест. Но что же будет? Вы потеряете своё значение в обществе, - не унималась Марианна.
- Ничего подобного не случится, - вмешалась Аксинья.
Всё время она наблюдала за поникшей Софией, чувствуя её переживания и то как больно ей слушать подобное. Она и без того знала, что та мучается, заходя зная чем рискует Владимир.
- Мы представим Софию, как мою воспитанницу и это облегчит задачу, - решительно заявила она.
- Как же это? – Ухмыльнулась Марианна.
- С этого дня все должны думать именно так, - она подошла к Софии и взяла за руку. – Дорогая, я многому тебя научу. Я ещё не забыла правила высшего общества.
В тот же вечер за большим столом собрались ныне живущие в доме. Владимир решил многое поменять и исправить прошлые ошибки. Рядом сидела София, Алёша, чуть дальше Аксинья, а Марианна распоряжалась слугами на кухне.
- Садись за стол, - скомандовал он экономке. После нескольких слов возражения и настойчивости Владимира, та всё же опустилась на стул.
- Но где же Татьяна? – Обратился он к ней.
- Она кухне, - отозвалась она.
После распоряжений, Марианна привела ту, заходя предполагая, чего добивается хозяин. За то время, что она жила здесь их отношения значительно улучшились. Они сближались, больше общались и того непонимания и обид становилось всё меньше. Татьяна много рассказывала о своей жизни и сожалениях, о том чего не вернуть и что потеряно безвозвратно. Марианна просила прощения за равнодушие и нелюбовь, за что недодала единственной дочери, за боль, за холод и время, что не вернуть.
- Татьяна, я думаю твоё место здесь, - он обратился к растерянной девушке. – Не для кого не секрет, что мой отец считал тебя своей дочерью и я не вправе нарушать сей порядок, поелику садись за стол и отныне будь там.
- Но как же так? – Засмущалась та.
- Я многое отнял у тебя, не хотел выполнять волю отца и раскаиваюсь, - вздохнул он. – То завещание ещё в силе и ты более не прислуга в доме. У тебя будет свой дом и средства, дабы жить ни в чём не нуждаясь. Я очень счастлив и хочу чтобы все вокруг были довольны.