Они нашли кровать под плотным балдахином, опускаясь на неё одновременно. В оголённых телах кипела страсть и желание подарить друг другу любовь, где каждая минута была значимой и важной. В дни разлуки истосковавшись по нему, София утопала его нежных руках, что беспрепятственно ласкали тело, наполняя её блаженством, отдаваясь ему всецело. Ей хотелось утонуть в его любви, забрать и сохранить запах кожи, его прикосновения, зная точно что несмотря ни на что она в ней навсегда. Грудь под его губами вздымалась и по телу прошлась дрожь когда он опустился к бёдрам, жадно целуя нежную и чувствительную кожу. Она протяжно застонала, хватая душный воздух влажными губами, погружая пальцы в его волосы, улетая в далёкое пространство. Там где никто их не найдёт и жизнь окажется иной, где прошлое закроет свои двери, а светлое будущее распахнёт объятия.
Он накрыл своим тело и уверенными движениями утонул в ней, дабы погасить жар в теле, что просился наружу и требовал единства. Переплетая пальцы с её, Владимир резко ударял о её бёдра, а она следовала за ним, тяжело дыша, оплетая его ногами. Их дыхание перемешивалось, сливаясь в долгом поцелуе, а с её влажных губ без конца слетали протяжные стоны, сводившие его с ума. С каждой секундой движения становились резкими и требовательными, сотрясая её до предела, до изнеможения, доводившие безумия. Она вскрикнула, когда точно огромной стрелой её поразило наслаждение и подалась навстречу, дрогнув всем телом, а он притянул её за бёдра, совершая резкие толчки. София услышала как он издал громкий стон и опустился на неё сражённый довольством их любви. Ослабевшей рукой она коснулась его мокрой спины и на губах замерла улыбка. От тяжести его тела она сходила с ума, поднималась высоко и падала вниз, желая никогда не разлучаться.
- Я люблю тебя, Софи, - прошептал он нежно целуя приоткрытые губы.
- И я люблю, так сильно что хочу кричать от счастья, - улыбаясь ему ответила она.
- Ежели так, то переполошится весь дом, - усмехнулся он.
- Ты самое лучшее что есть, - она легла на его грудь, слушая удары сердца, желая чтобы они чаще были вместе.
- Скоро, очень скоро, - произнёс он, - мы будем вместе. Токмо надобно со всём разобраться.
Напряжённо София привстала, заглядывая в его решительный взгляд. Она пыталась прочитать в нём ответы на вопросы, вновь вспоминая что он готов разобраться с Ярославом.
- Володя, прошу тебя, - кивая головой процедила София, готовая хоть на коленях его умолять не встречаться с ним.
- О чём, любовь моя, - улыбнулся он.
- Пообещай не встречаться с ним, - она со страхом ожидала его ответ.
- Не думая об этом, это моё дело. Лучше иди ко мне, - он притянул её и она упала в его объятия, понимая неизбежность ситуации.
В полной темноте она чувствовала его горячие ладони, что плавно скользили по её обнажённому телу. Его движения возрождали желание, оказаться с ним единой и неразлучной, дабы никто не посмел разрушить это единство. Они опускались к животу, бёдрам и возвращались к груди и шее, как возвращался весна пробуждая жизнь. Его горячее дыхание накрыло её распухшие губы, овладевая ими точно собственностью, без права на побег. А она не хотела без него, только с ним, только рядом она живёт, не существует, а наслаждается, чувствует и дышит. Как наполняется река после засухи или распускается дерево после зимней стужи, когда обледеневшее страданием сердце тает от любви. Мир окрашен в иные краски рядом с любимым, кто способен перевернуть внутренний мир. Даже запретное и недоступное наполняет жизнь, а любое дело в радость. Иное, когда нет никого и душа точно пустой ларь, а заглянешь тишина, так спокойно что хочется выть от тоски. Другое, когда сотрясают эмоции, надежда или разочарование, но чувствуешь что живёшь, что сердце любить способно и иным кажется свет. В нём находятся странные неведомые ранее цвета, а удивление не знает границ. И вновь их тела и души слились во единое, плоть к плоти, невесомое к невесомому. И каждое движение, отзывались криком любви, где нет места сомнениям, только надежда и вера неустанно живут рядом, а иного и не нужно.