- Забудь и не смей напоминать, - процедила она. – А ежели упомянешь, то выставлю вон…
Не зная страха он поймал её в свои объятия и вдыхая аромат духов, пытался найти её губы. Анна отталкивала, сопротивлялась, но тот крепко сжал её руками и овладел устами, встречая ярое сопративление. Выбившись из сил Аннет обмякла в его тесных объятиях и руки сами собой поползли по плечам, поднимаясь к шее. Не помня себя, Амадеус с жаром и страстью целовал теперь уже податливые губы, призывающие не останавливаться. Когда стук в дверь нарушил хрупкое объединение, осознание ударило по Аннет и она оттолкнула распалённого управляющего. Тот тяжело вдыхая воздух, поморщился от неутолённой страсти и отошёл в сторону.
- Владимир Иванович просили зайти, - сказала Марианна, когда Анна открыла створку.
- Да, сейчас, - растерянно отозвалась она.
Кинув строгий взгляд в сторону, где стоял Амадеус, она быстро скрылась за дверью, оставляя его одного. Стыдливо пряча взгляд, она чувствовала как ланиты пылают от пережитого, и отвращение вместе со злостью на управляющего так и давили на измученную душу. Возле спальни Владимира, Анна застыла, собирая мысли перед явно непростым разговором. Наотмашь она беспокойно вытерла губы, которые пару минут назад целовал Амадеус, точно стирая следы преступления и шагнула внутрь комнаты.
Владимир расположился на удобном кресле в ожидании Аннет и при её появлении смирил ту строгим взглядом. Она пыталась сохранять спокойствие, но напряжение давало о себе знать бегающим взглядом и невозможностью просто так стоять на месте.
- Как ты? – Начала она и с улыбкой подошла к нему.
- А ведь это небезызвестный тебе цыган стрелял в меня, - заявил Владимир, вырастая перед ней.
- Смею предположить из-за всё это, - ехидно заметила Анна. – Надеюсь теперича вы, мой супруг, не станете понапрасну рисковать своей жизнью.
- Я не оставлю это без наказания, - уверенно заявил он, подходя к Анне. – Я намерен доложить сей случай исправнику и вы, моя супруга, мне поможете…
- Что? – Негодующе она бросила горящие глаза на него, в которых читался явный протест.
- Именно, - прочеканил Владимир ей в спину. – Ты расскажешь о том, как заплатила ему за шантаж и тем самым он разбогател.
Возмущению Аннет не было предела, она нахмурила брови и резко развернулась встречаясь с его жестким и твёрдым взглядом, не принимающим возражений.
- Никогда, слышишь? – Процедила она сквозь сжатые зубы, - никогда я не буду помогать тебя быть ближе к этой дряни и этому бастарду.
Она бросилась к двери, желая немедля покинуть спальню, но Владимир опередил сей порыв и за руку развернул обратно, несмотря на протест. Нервно поправляя выбившуюся прядь из пучка, Анна наблюдала как он запер дверь не оставляя шансов на побег.
- Завтра с утра мы едем к Петру Сергеевичу, - отрезал он. – И это не обсуждается.
- Зачем ты так со мной? Почему обрекаешь на это? – Запротестовала Аннет.
- Ты же не думала о том, когда платила ему, дабы тот увёз моего сына и Софию, - пристально смотря отозвался Владимир.
- Ты мне изменяешь, в последнее время тебя никогда нет и ты смеешь меня упрекать, - негодовала Анна.
Владимир молча отрыл перед ней дверь, явно не желая разбираться во всём этом. Сейчас главное упрятать цыгана в острог и освободить Софию. Он знал и чувствовал, что она ждёт его, он для неё единственная надежда, а иначе быть не может. Быстрыми, порывистыми шагами, Анна миновала дверь спальни. Она тяжело вдыхала воздух, казалось он был пропитан ядом, от которого хотелось умереть, раствориться в нём, дабы никогда не чувствовать сей боли.
Она бросилась к окну, сминая в кулаке лёгкие занавеси, а когда резко развернулась, взгляд упал на графин с водой. Отрицательно кивая головой, в знак несогласия с собственной участью, Аннет сделала пару шагов и в быстро взяла хрустальную ёмкость. Какое то время она смотрела в него, наблюдая как остатки воды перекатываются из стороны в сторону, будто это её душу поместили туда. Слёзы покатились по бледным щекам и что был бросила его на пол. Крупные осколки разлетелись в разные стороны, создавая шум, но она это не заметила, а лишь метнулась к зеркалу, где увидела себя жалкой и беспомощной. В тот же миг шкатулку с украшениями постигла та же участь, всё рассыпалось по ковру, а в руках Аннет оказался подсвечник. Она намеревалась бросить его в своё отражение, что убивало своим видом, хотела растоптать собственное «я», отягощающее и мучающее. Когда рука решительно повисла над головой, забежал Амадеус и бросился к хозяйке. Он силой отнял подсвечник и отвёл Аннет в сторону, а сам принялся собирать, содержимое шкатулки. Он посматривал на хозяйку, а та молча опустилась в кресло, безразлично уставившись в сторону.