Горячая рука Ярослава легла на её холодную руку и она устремив взгляд в одну точку, вместе с ним подошла к алтарю. Невидящими глазам она приняла из рук священника зажжённые свечи и слышала сквозь поток собственных мыслей его молитву. Не так она представила свою свадьбу, ни так мечтала об этом важно и дне. В памяти возникли воспоминания любимого лица, любимых глаз, его поцелуи и ночь, когда они растворялась в друг друге.
В глазах появились слёзы и одна из них скатились по бледной щеке, а в голове бились мысли и желание поскорее закончить это всё. Ей показалось, что церемония бесконечна, она мечтала остаться сейчас одной и разрыдаться, громко и отчаянно кричать. А лучше превратиться в птицу и найти своего малыша, чтобы никогда больше не отпустить его. Ей представилось что Владимир сейчас ворвется в церковь и заберет её отсюда и они уедут отсюда подальше. От этих мыслей в уголках губ появилась улыбка, но когда Ярослав потянул её за рукав платья она вздрогнула и поняла, что пропустила слова священнослужителя. Он благословлял их и тогда её пальца коснулась кольцо, это было началом конца её спокойной жизни, это она точно знала. Кольцо знак верности, любви и искреннего желания, а для неё это путь в никуда. Сквозь шум в ушах она слышала, как священник задал вопрос, а она растерянно заморгала глазами.
- Имеешь ли ты искреннее и непринужденное желание и твердое намерение быть женой Ярослава, которого видишь перед собой, - повторил он.
Да как можно его иметь, когда насильно её сюда привели и сейчас над ней Дамоклов меч. Опустив налитые слезами глаза София произнесла.
- Имею.
- Не связана ли ты обещанием другому жениху?
Связана на веки с другим, всем сердцем и душой, всем существом своим любит до дрожи и хочет быть с ним. С тем кто целовал всю ночь, когда их страсть сжигала остатки разума, когда она и он были бесконечно счастливы. Обещала ему быть с ним до конца, обещала что не передаст и не уйдет, а теперича под сводами храма даёт клятву другому. Она почувствовала себя предательницей, но убеждала себя что ради сына пожертвует и своей жизнью.
- Нет, не связана.
Когда всё закончилось, они с Ярославом вышли на улицу. Оставив её возле двери он вновь направился во внутрь, что показалось очень подозрительно. София мысленно находилась рядом с сыном и сейчас ни о чем не могла здраво думать. Он пробыл там несколько минут, а затем взяв её под руку и повел к ожидающей неподалеку пролетке. Они шли молча, а когда терпеть стало невозможно, она дернула руку из его сжимающей ладони.
- Где мой сын? Я сделала всё что ты велел и ты обязан его вернуть, - яростно бросила она.
- Мы уже едем к нашему мальчику, терпение моя жена, - он улыбнулся и это вызвало у неё отвращение, ей хотелось уничтожить его собственными руками.
Всю дорогу София молилась, дабы с Алёшей все было хорошо. Она мысленно кляла Ярослава, за всю боль причиненную ей, за слезы, за отчаянье и принуждение. Теперича она его жена, до сих пор эта мысль никак не могла ужиться с ней, всё ей стало чуждо и противно. Она даже не могла понять кто и куда отвез Алёшу, но знала точно если он хоть как-то пострадает, то она не перед чем не остановится. Мир перестанет существовать и будет все равно ночь или день, свобода или плен, есть сын, а она за него и в ад и в бездну. И ещё она знала наверняка сколько бы лет не прошло бок о бок с тем кто насильно надел обручальное кольцо, она не примет его не телом ни сердцем. Любовь к Владимиру сильнее всех бурь и гроз в её жизни, а их сын будет копией отца и всегда будет перед глазами. А ежели Ярослав хоть пальцем тронет мальчика, она уйдет и не важно куда, ничего нет важнее сына. До безумия ей противен Ярослав, но лучше в его тюрьме, чем свобода без своего ребёнка, лучше ночи в слезах и заключении, чем свободные без сына. И если Богу будет угодно и они с Владимиром вновь встретятся, то София была уверена он поймет и простит за этот шаг.
Глава 47.
Фортуны благодать – надежное ли дело? Стоит тот на песке, кто верит ей всецело. Чем выше вознесен, тем осторожней будь, высокую сосну сильнее треплют бури. Ракан