— Не положено, Андрей Александрович.
— А мне нужна. Я могу даже написать докладную Ликторову.
— Ну хорошо, — сказал Бодров. — Берите. Что еще?
«Спасибо, — подумал Ровнин. — Спасибо, полковник. Вы даже не представляете, какой подарок вы мне сейчас сделали!» Ровнин аккуратно сложил листок и спрятал в карман. Остальное, как любил говорить Лешка, приложится. Еще он любил говорить: «Что нам терять, если у нас за плечами одна Высшая школа и десять лет безупречной службы?»
— Все? — спросил Бодров.
— Ну, в принципе мне нужно знать, что собой представляет начальник Южинского ОУРа Семенцов.
— Ох, Андрей Александрович, — Бодров усмехнулся. — Анкетные данные? Или прикажете все остальное? Не по уставу.
— Я понимаю, Сергей Григорьевич. Но мне ведь с ним работать.
— Работать, — Бодров почесал в затылке. — Полковник Семенцов. Семенцов Иван Константинович. Человек крайне аккуратный.
Ровнин вежливо улыбнулся:
— Небогато. Мы все аккуратные.
— Да нет, он в самом деле обязательный. Очень точный. В смысле, если что сказал, обязательно сделает. Чисто человеческих качеств, не буду врать, не знаю. Знаю только, что человек он смелый.
— А… — Ровнин помедлил.
— Что — «а»?
— Давно работает в угрозыске?
Этот вопрос значил: что собой представляет Семенцов как специалист по особо опасным преступлениям?
— Пять лет. До этого многолетняя безупречная служба на обычной оперативной работе.
Ответ Бодрова означал одно: профессиональные качества Семенцова полковник с Ровниным обсуждать сейчас не собирается.
— Что-нибудь еще?
— Нет, больше ничего, Сергей Григорьевич.
Ровнин встал. Для него самого этот ответ означал, что ему теперь осталось только одно — оформить отъезд. То есть зайти в ХОЗУ и экспедицию, получить командировку, документы, деньги и билет. И еще — адрес квартиры, в которой он будет жить в Южинске.
— Если вы о приказе — приказ на вас уже оформлен. Еще вчера.
— Угу, — промычал Ровнин.
Они вышли в коридор. Ровнин аккуратно запер дверь и передал ключ полковнику.
— Ну что, надеемся, Андрей Александрович? — улыбнувшись по-служебному, полковник протянул ему руку. Ровнин сжал сухую крепкую кисть. Понял, что может сейчас ничего не говорить в ответ. И подумал, что так лучше.
Получив в бухгалтерии ХОЗУ деньги, а в экспедиции — авиационный билет и адрес, Ровнин, прежде чем выйти в коридор, остановился у окна в «предбаннике» ХОЗУ. Прежде всего он тщательно просмотрел адрес: «г. Южинск, ул. Средне-Садовая, 21, кв. 84, тел. 72-54-55. Квартира снята на 6 мес. с продлением». Очень хорошо. Для начала как раз то, что нужно. Несколько раз прочитав и запомнив адрес, телефоны и имена, Ровнин стал изучать авиационный билет. Билет взят идеально, на завтра, на первый утренний рейс. Если погода будет приличной, а кажется, на юге она сейчас приличная, около девяти утра он будет в Южинске.
Внизу плавно приближалась земля. Если прижаться лбом к самому иллюминатору, можно увидеть край моря. Земля совсем уже близко. Южная весенняя земля, деревья с зелеными листочками, домики.
Сойдя с автобуса «Экспресс» в центре города, у городского транспортного бюро, Ровнин вдохнул полной грудью. Половина десятого. Да, он знал это ощущение южного города, в который попадаешь зимой из Москвы.
Дом двадцать один на южинской Средне-Садовой, в котором ему предстояло жить, оказался девятиэтажным, блочным, с четырьмя подъездами. На трамвае от центра до него было двадцать минут. Подъезды дома выходили во двор, вдоль всей стены со стороны двора тянулся широкий, метров до десяти шириной, палисадник с густо засаженными клумбами и низкими кустами акаций. По улице мимо дома проходила трамвайная линия; остановка была недалеко, метрах в двухстах. Сойдя на этой остановке и отыскав свой подъезд, Ровнин поднялся на лифте на четвертый этаж. Открыл дверь с табличкой «84», заметив при этом, что ключ входит с трудом, а замок скрипит. Вошел. Огляделся.
Квартира была однокомнатной, но довольно просторной. Прямо на него со стены глядел огромный плакат, цветной, занимающий треть прихожей: смуглая красавица в японском кимоно, улыбаясь, держит бокал. Ровнин поставил сумку на столик в прихожей. Открыл стенной шкаф. Шкаф был почти пуст, если не считать шубы, накрытой марлевым чехлом. Ровнин повесил куртку. Заглянул на кухню: она была маленькой, квадратной, но все, что нужно, в ней было. Стол, плита с двумя конфорками, холодильник. Он прошел в комнату, отдернул занавески. В углу комнаты низкая и широкая тахта. Рядом с тахтой журнальный столик с телефоном. Два кресла. Книжный шкаф. Золя. Куприн. Стендаль. Томас Манн. Толстой. Ровнин подошел к окну и осторожно открыл фрамугу. Пахнуло теплом. Окно выходило во двор. Прямо под окном была детская площадка — песочница, деревянная вертушка, качели. Чуть дальше гуляла девочка лет четырнадцати с эрдельтерьером. Еще дальше виднелась трансформаторная будка, за ней такой же окаймленный акациями дом, четырехподъездный и девятиэтажный. Ровнин прислушался — шума как будто нет, только изредка проходит трамвай. Пожалуй, в этой квартире ему придется жить долго, может быть, столько же, сколько жил в Южинске Лешка.
Ровнин лег на тахту. Потолок — низкий. Вспомнилось, как будто проскандировали хором: «Ше-приз-кор! Если-инт-бэ! То-тун-исп! Ул-некр-тих!» Абракадабра. Но он знает, что стоит за этой абракадаброй. Ровнин сел, расстегнул сумку и стал не торопясь разбирать вещи. Сверху лежала одежда и белье. Он перебрал их: свитер, легкая водолазка, три рубашки, нижнее белье, носки. Ровнин вынул все это, сложил на тахту стопкой. Достал кеды и спортивный костюм. Черный пустой кейс. Летние туфли. Подумал — и положил все это рядом с одеждой. Одежда. Одежда. Куда же ее? В стенной шкаф. Туда также прекрасно уместится вот это: гимнастическая резина и кистевые эспандеры. Ровнин выложил черный футляр с электробритвой, рядом положил мыльницу, одеколон, крем, пасту, зубную щетку; все это пойдет на полочку в ванную.
Неторопливо разбирая вещи, раскладывая на тахте мелочь, Ровнин наконец добрался до дна сумки.
Там, завернутые в куски плотной синей байки, лежали рядом два самых главных предмета — оружие Ровнина: пистолет и короткий многозарядный автомат, выданный ему всего несколько дней назад для участия в этой операции. Про себя Ровнин называл его «Малыш». Каждую деталь «Малыша» он помнил, знал наизусть все сочленения автомата, так, будто это был некий предмет домашнего обихода, который он мог собрать и разобрать даже ночью, с закрытыми глазами.
Из двух свертков Ровнин достал тот, что подлиннее. Развернул байку. Тусклый, негусто, но хорошо смазанный автомат надежно темнел перед ним на куске синей ткани. Да, этот автомат в его глазах выглядел сейчас чуть ли не живым существом. «Малыш, — подумал Ровнин, — Малыш. Малыш». Куда же его положить? Пистолет, ясное дело, вполне можно и нужно носить с собой, но автомат? Оставить в сумке? В прихожей? Нет, нельзя. Прихожая для таких вещей довольно уязвимое место. Конечно, он сегодня же врежет в дверь квартиры новый замок, но все-таки. В ванной? В туалете? В туалете. Нет. В туалете глупо. На кухне? Но где? Нет, и кухня не подходит. Остается одно: в комнате. Где же в комнате? Ровнин огляделся. Два кресла. Журнальный столик. Книжный шкаф. Книжный шкаф? А что, вполне. Автомат идеально ляжет там. На нижней полке, как раз за Куприным. Правда, на нижней полке нет замка, а если он положит туда автомат, замок нужен. Замок или запор. Впрочем, запор, скрытый и надежный запор, легко можно сделать самому при помощи обыкновенного металлического гвоздя. Итак, решено, шкаф. Это удобно всем, и даже хозяевам, которые когда-то вернутся. Аккуратно сделанный запор никому не помешает.
Ровнин не торопясь завернул автомат в тряпку. Так же не торопясь выдвинул крышку нижнего отделения в шкафу. Вытащил восемь томов Куприна. Положил книги на пол. Всмотрелся. Освободившееся пространство как раз подходило по длине. Ровнин взял сверток с автоматом, примерил, вложил в образовавшуюся нишу. Вынул — и положил снова. Убедившись, что автомат лежит на полке хорошо, стал не спеша заставлять его книгами, ставя книги друг к другу точно и тщательно, каждый раз аккуратно подравнивая корешки. Закончив, опустил крышку. Осмотрел нижнюю полку. Полка широкая, зазор перед стеклом остался, и никто не подумает, что за книгами что-то лежит. Теперь осталось только сделать скрытый запор. И все — не подкопаешься.