— Я всем доволен! — орал муж. — Всем! Был! У меня было прекрасное настроение! Не знаю, что тебе там мерешится!
Подобная неадекватная реакция лишний раз подтверждала правоту Виолетты, и она продолжала биться за семейное счастье, подобно львице:
— Я не выйду из своей комнаты, пока ты не начнешь улыбаться, — говорила гордая женщина. Другой бы тут же покаялся и расплылся в улыбке, но не ее муж. Он продолжал злобно сопеть и скрежетать зубами, а добровольные заточения Виолетты в своей комнате становились все более частыми и продолжительными.
Был еще один серьезный дефект — он не умел признаваться в любви. Все так необходимые молодой девушке слова из него приходилось вытаскивать клещами.
— Я тебе нравлюсь? — спрашивала Виолетта.
— Конечно, — отвечал он.
— А что тебе во мне нравится? — подсказывала она ему, в какую сторону следует развивать тему.
— Все, — отвечал он.
— Что все?
— Ну, все.
Заканчивалось, как всегда, скандалом. Виолетта, заливаясь слезами, упрекала Гиви в том, что ему уже нечего ей сказать, что у него уже не находится для нее теплых слов и что, конечно же, это свидетельствует о том, что она ему не нравится и что он ее не любит. Он успокаивал ее, уверял, что это не так, но в конечном итоге начинал раздражаться, кричать, хлопать дверями.
Они развелись через пять месяцев после свадьбы.
Второго мужа звали Кирилл.
Он, правда, ел все, что ему предлагалось, и нахваливал. Но зато между Виолеттой и работой неизменно выбирал последнюю.
— Поедем в выходные на дачу к Кацманам? — предлагала Виолетта. — Там собирается веселая компания.
— Кисуля моя, я в субботу работаю, — отказывался он.
— А ты не работай, — беспечно советовала Виолетта. — Ты же начальник, можешь все отменить.
— Не могу, милая. Поверь.
— Отвези меня в парикмахерскую, — просила она в другой раз.
— Лапуля, возьми такси, я опаздываю.
— Начальство не опаздывает, — учила она его, — начальство задерживается.
Он думал иначе.
Ей хотелось светской жизни, развлечений, тусовок, а он уставал на работе, мечтал о тишине и покое, а всем увеселениям предпочитал рыбалку. Он был не то чтобы скучным, но незаводным.
Честно говоря, Виолетта могла бы развлекаться и без него, но Кирилл был болезненно ревнив и предпочитал держать жену в поле своего зрения. Поскольку поле это не блистало разнообразием пейзажа, либо офис, либо московская квартира, либо загородный дом в ста километрах от Москвы, Виолетта начата чахнуть.
Она в тоске вываливала из шкафа все свои потрясающие наряды, гладила их руками, прижимала клипу и еле сдерживала слезы: зачем все это, если она практически никуда не ходит. На рыбачку? В платьице от Кардена?
Кстати, на первую и последнюю рыбачку она нарядилась изрядно и выглядела классно, но Кирилл поднял ее на смех:
— Лапуля, мы едем на природу. Там совершенно дикие условия и люди дикие, оденься попроще.
Она, разумеется, не стала переодеваться, да попроще у нее и не было. В результате бородатые мужики — приятели Кирилла — омерзительно хмыкали и выразительно переглядывачись, когда она проходила мимо в шелковых брючках и белой полупрозрачной рубашечке. Идиоты! А Кирилл, вместо того чтобы пресечь их гнусные насмешки, виновато разводил руками: молодая еще, что поделаешь?
Виолетта пыталась исправить и своего второго мужа. Ему она тоже все объясняла: и то, что неправильно сидеть в четырех стенах; и то, что человек работает для того, чтобы жить, а не наоборот; и то, что деньги зарабатываются не затем, чтобы вкладывать их «в дело», а для себя. Деньги надо тратить, иначе зачем они вообще нужны?
Он кивал, улыбался, но продолжал маниакально просиживать сутками на работе и еще вечерами дома с компьютером, сопротивляться выходам в свет и экономить деньги. То есть не то чтобы экономить, но не тратить лишнего. Он давал ей каждый месяц фиксированную сумму и просил не выходить за ее пределы. Почему, хотелось бы спросить. И она спрашивала. Он давал непонятные объяснения: «дело требует», «деньги крутятся», «сейчас нет возможности»… Каждую крупную покупку — шубу или украшения — ей приходилось согласовывать с ним и как бы выпрашивать деньги. Он давал, но без восторга.
Года совместной жизни Виолетте хватило, чтобы понять: муж не меняется и не собирается этого делать. Он прикидывается, что слушает ее, что понимает, соглашается, но остается тем же неподвижным и упертым.
Виолетта устала бороться. Тоска начала ее душить, и Игорь Иванович Кузнецов появился как нельзя более кстати.
Умный, богатый, импозантный, любящий заграничные путешествия (вот! Бывают же такие бизнесмены!), завсегдатай самых модных московских ресторанов и казино…