До специальных кресел я не доберусь… Но есть же медицинские камеры, вспыхнула мысль.
До лазарета было совсем недалеко, он, собственно, был почти под капитанским мостиком — упасть в эвакуационный ход, кое-как собрать гремящие кости и поползти вперед еще метров пять-семь. Пришлось перелезть через тело дока. Внешний экзоскелет не выдержал перегрузки и раскрошился. Я только понадеялась, что это произошло мгновенно и док не мучился. Я влезла, цепляясь чуть ли не зубами, во вторую по счету камеру, а вдруг кто еще выжил, вдруг кто догадается и придет после меня?..
Оказавшись внутри и закрыв камеру, я сильнее зарылась в гель и застыла. Тряска нарастала, давление тоже, корабль снова тащили — и по-прежнему ни звука со стороны двигателей. Сначала появилась боль, потом удушье, медИИ пытался скомпенсировать мой дискомфорт, но в какой-то момент вырубился, видимо, лишенный энергии. Мне показалось через мутную тонированную поверхность камеры, что кто-то все же забрался в соседнюю, но так ли это, я уже не видела. Корабль затрясло и завертело, выбивая остатки воздуха из моей груди.
И вот наконец все замерло, я могла выползти наружу. Изредка толкались в голову вопросы, например, просто ли это совпадение, что полицейский передал чип и наш корабль попал под управляющий луч. Я же лично проверяла каждую неделю в профилактическом режиме и перед новым полетом дополнительно изолированность нашей сети. Не могла я пропустить такой большой пробел, чтобы не просто какой-то умник пролез и пару строчек наших данных увел, а полностью захватил все управление, в том числе и критических систем. Последнее вообще невозможно, если ты, конечно, не принадлежишь к ГалаПолу, например. Что опять же возвращало меня к вопросу совпадения.
Пол не казался мне устойчивым, остатки корабля лежали под углом. Прежде чем уйти из лазарета, я схватилась за переносную аптечную станцию — тяжеловато для меня, но мало ли, что меня ждет дальше. Кто-то же должен выжить, вдруг придется оказывать первую помощь…
В потолке лазарета были вмятины, но стоило мне выползти в коридор, как стало ясно, откуда они. Мостика просто не существовало, его сорвало вместо с половиной корабля. И теперь я стояла под незнакомым небом и таращилась в него — светло-фиолетовое, с вереницей темных, почти черных туч, оно меня здорово пугало. Какого красного карлика я здесь делаю?! Где моя уютная каюта, полностью изолированный от всего корабль, ровный потолок, до которого, если так захочется, можно допрыгнуть?
Паника накатила внезапно, я сжалась вокруг аптечной станции и попыталась дышать размеренно. Потом сунула руку в отверстие анализатора, станция пиликнула и определила у меня длинный список проблем и возможных лекарств. Я выбрала обезболивающее, успокоительное и биобарьер, мало ли, что тут, на незнакомой планете, за вирусы водятся. Конечно, у меня все прививки на месте, но…
Запястье закололо, ласковый голос попросил не двигаться и попытаться расслабиться. Я откинулась на стену и прикрыла глаза.
— А-а-а-а! — дикий вопль боли заставил меня скукожиться и дернуться в сторону. Аптечная станция недовольно прогудела, я вернулась обратно, пытаясь понять, что слышу. А вопль повторился — мужской, надрывный, от него у меня сжалось все внутри и закапали слезы из глаз. Еще минута — и я смогу помочь. Надеюсь.
И вот, как только станция пропищала, что закончила со мной, я вскочила на ноги, схватила куб за лямки и заковыляла на слух. Вопль чередовался с тишиной, и тогда мне становилось жутко — вдруг кричащий уже умер. Но кто это? Механики? Помощник суперкарго? Звук вел меня в сторону складских помещений и — их тоже не было. Все перемешано, срезано чьей-то жуткой волей и силой — скорее всего гравитацией. Только ящик заключенного лежал на боку, вырванный из креплений. Осколок стенной панели торчал в боку ящика, и из дыры вился пар — автономная система этого хранилища была повреждена и теперь поджаривала заключенного.