— Сола, прекрати, — строго произнес Карья, как если бы ребенка отчитывал или нашкодившего питомца. Космос, повезло же на поклонника!.. Я в ответ сжалась в комок в кресле и попросила:
— Карья, я не привыкла, это все для меня внове. И последнее время мне так тяжело было. Пойми, мне нужно немного времени.
— Я дал тебе время! На колени и ползи или… — тут он скривился и с заминкой произнес таким покровительственным тоном, что у меня зубы свело: — Извини, моя дорогая, конечно же, я дам тебе привыкнуть к нашим отношениям. Я должен признать, что ты пошла мне навстречу, согласившись на мое предложение, так что теперь я должен пойти навстречу тебе.
Ага, «согласие» нужно выбивать угрозами смерти или обещанием жизни для меня и других моих знакомых — очень благородно, прям зашибись. Но я только невнятно что-то пискнула. Во мне, кажется, все это время жила великолепная актриса, взращенная на бесконечных любовных сериалах, которые приходилось слушать, хорошо что не смотреть, годами.
— Так вот, слушай, — он склонился надо мной и потянул за прядь волос, чтобы боль не давала мне расслабиться. Ах, как хотелось ткнуть пальцем ему в глаз, Зубатый показывал мне, как это сделать, чтобы ослепить с первого же удара. Но нет, нельзя, нужно продолжать этот фарс. — Естественно, ты заметила, что вас распределили по секторам, дается возможность пройти так, как вам будет удобно, лишь бы попасть внутрь. Тех, кто провалил задание и не смог, бросят в штурм со всеми. Но я договорился, насчет тебя, сказал, что ты у меня слабенькая, что ты моя. Церкуе тебя отпустит, как только штурм завершится.
— А потом?..
— А потом ты будешь ждать меня в этом доме. Кормить меня ужинами, слушаться и наслаждаться новой жизнью… Я, увы, сразу не смогу уделить тебе много внимания. Придется задерживаться, потому что работы будет много, да и получить корабль нужно будет. Церкуе уверен, что их там восемь целых кораблей, большинство из них типа «прогулочная личная яхта», то есть личные корабли, не вместительные. Но ты точно летишь. Твой зоопарк можешь разместить в трюме, выкинем их на ближайшей станции дозаправки. Видишь, скольким я жертвую ради тебя? Ты мне благодарна?
— Да, конечно, благодарна, Карья, — выдавила из себя я, а потом с трудом пережила слюнявые попытки меня поцеловать.
Благо, что до штурма свободного времени у Карьи действительно не было, так что пришлось ему меня оставить, напоследок наговорив мне на ухо всяких нежных отвратительных словечек. После его ухода меня начало потряхивать. И только когда я снова оказалась в палатке с остальными «добровольцами», я вытащила из рукава десертную вилку, которую собиралась вонзить Карье туда, где мягче всего.
Выбор был.
Или остаться с Карьей, но спасти тех, кто остался в баре. В принципе я верила, что Карья их вывезет в трюме. Это не было для него какой-то проблемой, ему нравилось быть благородным, чтобы я была ему благодарна. Другое дело, что все могло случиться не по плану. Да и откуда Церкуе знал про корабли? Он, конечно, очень осведомлен как для жителя Разрухи, но не всемогущий, чтобы заглядывать в закрытый космопорт.
Или же я могла решить иначе: дождаться нужного времени и пройти сквозь стену Сердцевины, а там будь что будет. Вдруг это мне повезет с кораблем. Или так же вдруг меня сожрут за первым же поворотом…
В общем, было время на раздумья — целая ночь и немного утра. Но утром все мысли вылетели у меня из головы. Каким-то образом, никто даже не понял каким, у палатки появился Киреус. Он ковырял палкой траву и насвистывал простенький мотивчик, а увидев меня, радостно проорал:
— Сола, я соскучился!
Финальный босс
— Откуда ты здесь взялся? — вопрос вырвался у меня мгновенно. Я покосилась по сторонам, но охрана у палатки была так же шокирована, как и я. Кажется, я впервые видела настолько четкие эмоции у модификантов. Двое из них рванули к Киреусу, но я прыгнула вперед, закрывая малыша своим телом, насколько это было возможно.
— Сола, так это ко мне? — прогудел он над моим ухом, поднявшись на ноги. Я не оборачиваясь рявкнул:
— Нет, тебе еще рано с ними играть! — а модификантов попросила. — Пожалуйста, он ребенок…
Но странное дело, они и так не особо к нему порывались подойти. Кружили вокруг, но не трогали, возможно, из-за того, что у них не сходилось в головах: как это кто-то мог просто появиться посреди охраняемого лагеря, так близко от главного штаба, проскользнуть у них под носом и быть невидимым для кого угодно. Ведь пока я не вышла и сам виновник переполоха не позвал меня, никто Киреуса и правда не замечал. Это было понятно, стоило только посмотреть на площадку перед палаткой — она была истоптана и почти полностью перекопана.