Я заглянул в медицинскую карту Терентьева. В профессии было указано: «Работник кухни». Без уточнений.
— Давайте начнём с начала, — предложил я. — Сначала расскажите, что вас так беспокоит. А потом уже разберёмся, нужно вам увольняться или нет.
— Грудь у меня горит, — произнёс он. — Во рту кислятина каждый день. Уже даже воду пить больно, Павел Андреевич.
— Отрыжка беспокоит? — уточнил я.
— Ещё как! Особенно если нагибаться приходится. Тут уже ничего не спасает, хоть волком вой! — признался он. — Мне посоветовали соду пить, чтобы эту кислятину разбавить. Вроде и помогает, но ненадолго.
Я быстро осмотрел его пищевод и желудок «анализом». Эх и яркая же клиническая картина! Такая же яркая, как слизистая его пищевода. Всё воспалено, даже сосуды видно. Никакие обследования не нужны, чтобы поставить верный диагноз.
— Это у вас, Фёдор Иванович, ГЭРБ обострился, — сказал я.
— Кто-кто?
— Гастроэзофагеальная рефлюксная болезнь, — расшифровал аббревиатуру я. — В простонародье — изжога. Только изжога хроническая. У вас желудок плохо справляется со своей работой и выбрасывает избыток кислоты вверх — в пищевод. Иногда возникающую от этого боль даже путают с сердечной.
— Да-да! Это вы верно подметили, Павел Андреевич, — закивал пациент. — Я ведь и в самом деле начал думать, что у меня что-то с сердцем. Только потом добрые люди посоветовали к лекарю сходить. ЭКГ сделал, пришёл к Евгению Кирилловичу. Он сказал, что всё чисто и мне беспокоиться не о чем. Только сейчас до меня дошло, что проблема, видимо, в желудке.
— ГЭРБ мы с вами вылечим. Это — не проблема, — произнёс я. — Но вы сказали, что собираетесь увольняться. А как вы проблемы с желудком связываете со своей работой? Я вижу, что вы работаете на кухне. А что вы там делаете?
— Вообще, господин лекарь… Это небольшой секрет, — покраснел он. — Если честно, я не уверен, имею ли право делиться им с вами. Но, кажется, вам это знать необходимо. Иначе вы не сможете помочь мне с моей ситуацией.
— Фёдор Иванович, если на кухне не таится секрет государственной важности, то можете рассказывать мне смело, — произнёс я. — Об этом никто не узнает.
— Ладно… — вздохнул он. — Видите ли, я лишь числюсь как работник кухни. На самом деле я занимаюсь кое-чем другим. Я работаю на барона Кострова. А мой господин, скажем так, очень уж щепетильно относится к своему рациону. Он — большой любитель острых блюд. Меня он нанял как дегустатора. Но, как я понял, во дворце иметь собственного дегустатора, если вы носите титул ниже князя, считается моветоном. Работа сама по себе очень простая. Я только пробую блюда и больше ничего не делаю. Но от этой остроты мне уже дурно.
Вот это я понимаю! Придумал же обходной путь барон Костров. Боюсь даже представить, что в его желудке творится, если он даже своего дегустатора до ГЭРБа довёл.
— Если не хотите менять работу, я могу вам назначить лекарственные препараты на постоянной основе. Таблетки для снижения кислотности желудка. Гастропротекторы, чтобы обволакивать слизистую защитным слоем, и ещё пару препаратов для гашения изжоги и улучшения продвижения пищи, — объяснил я. — Но этого будет недостаточно. Вы так рано или поздно себе язву надегустируете. Придётся вам регулярно обращаться ко мне, чтобы снимать симптомы лекарской магией.
— Павел Андреевич, как скажете! — закивал он. — Если поможете сохранить работу, я буду вашим должником до конца своих дней. Уж больно хорошо тут платят.
— Вынужден вас расстроить, но и всего мной перечисленного недостаточно. Придётся и вам потрудиться ради своего здоровья. В первую очередь — скинуть вес. Избыточная масса тела увеличивает внутрибрюшное давление и провоцирует изжогу. Как только похудеете — вам станет легче, — произнёс я. — Так что, Фёдор Иванович, начинайте заниматься спортом. Половину болячек сразу отшибёт, уверяю вас.
Пока я заполнял рецептурные бланки для пациента, Фёдор Иванович начал себя странно вести. Сначала я думал, что мне показалось, но вскоре окончательно убедился, что он хихикает над чем-то.
— Вы чего это? — удивился я.
— Да кот забавный, — улыбнулся он. — Люблю животных. Часто их подкармливаю. Сидит такой важный, будто тоже на консультацию пришёл!
Я резко повернул взгляда и обнаружил, что за окном сидит Мот.
Чёрт тебя раздери, блохастый! Я же велел ему сидеть дома!
Как только пациент покинул кабинет, я попросил очередь подождать пять минут, затем распахнул окно и воскликнул: