В тот момент мы с братом были двумя абсолютно разбитыми людьми, которым нужно было начинать жизнь заново. Кириллу было трудно пережить то, что случилось с «нашей» семьёй. А мне приходилось мириться с тем, что я оказался в совершенно чуждом мне мире. Без знакомых и без друзей.
Тогда мы с братом здорово помогли друг другу. Я помог ему пережить случившееся и подняться на ноги. А он рассказал мне всё, что знал об этом мире.
Разумеется, я не рассказывал ему о том, что моё сознание переместилось в тело Павла Булгакова откуда-то извне. Пришлось солгать, сослаться на амнезию после полученной травмы.
Почти три месяца мы работали подпольными лекарями. Я лечил, а Кирилл мне помогал. Спасали всяких раненых бандитов и прочих падших людей, у которых не было возможности обратиться за помощью даже в самую бедняцкую клинику.
Там мы научились выживать. И создали узы, которые теперь разорвать уже никто не сможет.
Теперь моя задача — обезопасить брата. А заодно найти способ справиться с его врождённым заболеванием, которое даже лекарская магия исцелить не способна. По моим подсчётам, жить ему осталось не больше двух лет. За это время мне придётся любой ценой найти способ его спасти. Теперь это моя обязанность.
Дознаватель Биркин не спал. Крутился всю ночь, как сверло перфоратора. Раньше с ним такого не случалось. Обычно после пыток он спал, как младенец. Но не в этот раз.
За последние сутки он запытал до полусмерти пятерых изменников. Однако даже такой прилив дофамина не позволил ему заснуть быстро.
— Да будь оно всё неладно! — резко вскочив, прокричал он. — Чёрт бы подрал этого Булгакова!
Они ещё ни разу в жизни не встречались, но новый лекарь императорской больницы никак не мог покинуть мысли Аристарха Биркина. А точнее, не сам Булгаков, а его шрам. А ещё точнее — причина, по которой он пережил это ранение.
Аристарх поднялся с кровати, пошатываясь добрался до ванной, умылся холодной водой и сплюнул застоявшуюся мокроту.
Лёгкие хуже, чем у туберкулёзника!
Чем чаще Биркин пользовался своей изувеченной лекарской магией, тем хуже ему становилось. А свою ману он тратил каждый день. Иногда ему казалось, что изменников в империи даже больше, чем пациентов у самого популярного лекаря.
Но Аристарх никогда не жалел для них своей магии. Чужие мучения стали для него источником собственной жизни.
Биркин вернулся в свою комнату и уселся за ноутбук.
— Ох, какой же позор! Какой стыд! — бормотал он про себя, заходя на сайт Главной больницы Его Императорского Величества.
Он никогда не посещал лекарей, поэтому и довёл свой организм до такого состояния. Ему была неприятна сама мысль о том, что в его организме кто-то будет копаться.
Но на этот раз он решил переступить через себя. В голове Аристарха созрела идея, как ускорить их встречу с Павлом Булгаковым.
— Ага… — удовлетворённо замычал он, обнаружив, что на сайте уже появилась возможность записаться на приём к Булгакову.
До чего же он был удивлён, когда узнал, что Павел Андреевич ещё даже не получил должность лекаря.
— Помощник лекаря, а уже принимает пациентов? Пробивной парень, сразу видно, — пробубнил себе под нос он.
Затем навёл курсор на кнопку «записаться на приём» и… замер. Не хотелось ему нарушать свои принципы.
— Но принципы — те же законы, — сообщил Биркин сам себе. — А законы для того и созданы, чтобы их нарушать!
И в этот же момент подтвердил запись.
Однако система отказалась записывать дознавателя. Биркин несколько раз нервно ударил по клавише мыши, чуть не сломав её при этом, а затем получил сообщение:
«Вы не прикреплены к данному лекарю».
После этого ноутбук полетел в стену.
— В задницу ваше прикрепление! — прошипел он. — Я найду другой способ.
Я пришёл на работу гораздо раньше остального лекарского персонала, однако ключей от своего кабинета в регистратуре не нашёл.
Ну, приехали. И куда же они делись? Готов поклясться, что вчера вернул их на место, прежде чем уйти домой. А ведь Гаврилов несколько раз повторил, чтобы я их не потерял. Интересно, это чья-то злая шутка или у меня какие-то проблемы с памятью?
Их, конечно, мог взять Евгений Кириллович, но он не должен прийти раньше меня. Как раз наоборот, вчера он радовался, что сможет немного опоздать, пока я принимаю первую партию пациентов.
Я прошёлся до кабинета своего наставника. Снаружи уже начали собираться пациенты.
— Начну приём через пятнадцать минут! — объявил я.