— Как и всегда. Заодно хочу показать своему помощнику, из чего состоит работа отделения, — ответил Гаврилов. — А почему вы интересуетесь?
Отлично! Раз там будут Гаврилов с Булгаковым, можно вообще не напрягаться. Можно написать первый попавшийся предварительный диагноз — и пусть эти двое мучаются.
Дубков полагал, что, раз уже ему не удалось разобраться с этим пациентом, то Булгаков со своим наставником точно застрянут с ним надолго. И пускай! Это будет хорошим уроком для этого выскочки. Отказался он, видите ли, от наставничества! После этого дежурства он поймёт, что они с Гавриловым — два нуля, а не лекари.
— Да так, господин Гаврилов, ничего особенного, — улыбнулся Дубков. — Просто поинтересовался.
Когда до конца моего рабочего дня осталось всего полтора часа, Евгений Кириллович повёл меня в стационар. Отделение общего профиля сильно меня впечатлило. Оно граничило с диагностическим отделением, поэтому под рукой были все методы обследования, о которых в других клиниках лекари могли только мечтать.
Даже позитронно-эмиссионный томограф был в наличии. С помощью этого аппарата особенно удобно искать злокачественные опухоли. Без него онкологи как без левой руки. Диагноз пациенту поставить можно, но очень уж неудобно.
Метастазы трудно искать.
— Значит, смотрите, Павел Андреевич, — начал экскурсию Гаврилов. — Тут всё предельно просто. Отделение общего профиля идёт сразу же после приёмного отделения. В приёмник пациенты попадают двумя путями. Либо их направляют другие врачи, либо привозит скорая.
— У нас есть отделение скорой помощи? — уточнил я.
— А как же без него? Да, я тоже удивлялся поначалу. Не понимал, как при дворе может работать такая служба. Но всё-таки территория большая. Иногда приходится везти пациента с другого конца сада. А до него отсюда километра три, если не больше. Благо у нашей скорой машина небольшая, компактная. Во все закоулки проезжает.
Хорошо продумано. Верно, не на носилках же тащить больного через всю прилегающую ко дворцу территорию.
— Наша задача — принимать экстренных пациентов и распределять их по отделениям. Кого-то в узкопрофильные, кого-то к нам — в общий. Во втором случае пациентом придётся заниматься самостоятельно.
Я терпеливо выслушал лекцию Гаврилова. Эта система мне была уже известна. Она мало чем отличается от той, которая была в моём мире.
Однако всё моё внимание приковало к себе шикарное диагностическое отделение.
— Эм… Евгений Кириллович, а мы же при наблюдении за пациентом имеем право пользоваться всей этой аппаратурой? — спросил я.
— Разумеется. Только переусердствовать не стоит, — уточнил он. — Если назначите слишком много обследований, орден лекарей пришлёт штраф. Они — большие любители экономить. Однажды одного лекаря уволили, потому что он всех пациентов обследовал аппаратурой, а свою магию экономил.
Всё ясно! Орден лекарей — тот же минздрав. Одни штрафы, жалобы, да проверки.
— Евгений Кириллович! — послышался крик дежурной медсестры. — У нас экстренный пациент поступает. В тяжёлом состоянии!
На этом Гаврилов был вынужден закончить свой рассказ. Мы вдвоём рванули в приёмное отделение. Там на каталке лежал больной. Его всего трясло. Стоило мне приблизиться к пациенту, и мой «анализ» вспыхнул, как свечка.
Даже сильнее, чем обычно. Тут у нас не просто экстренный пациент. Боюсь, он в критическом состоянии. Если не сможем помочь ему в течение ближайшего часа, может наступить летальный исход.
Сам не знаю, откуда я получил эту информацию. Будто интуиция сработала. Похоже, я ещё не до конца изучил возможности своей магии.
— Погодите… — нахмурился Гаврилов. — Пациент от лекаря Дубкова. Странно, он меня не предупреждал, что у него там больной в таком состоянии.
— Говорят, он прямо около кабинета для сдачи анализов крови упал, — сказала дежурная медсестра.
— Это что здесь за бред сумасшедшего написан⁈
Я прочёл направление Дубкова. «Гипертоническая болезнь, вторая стадия. Осложнение: гипертонический криз».
Какой, к чёрту, криз? У пациента совсем другая симптоматика.
— Господин Дубков просил передать, что пациент очень сложный, — объяснила медсестра.
— Уже вижу, — кивнул Гаврилов, осматривая больного «анализом». — Похоже, придётся вам задержаться, Булгаков. Думаю, мы тут и за три часа не управимся.
Проклятье… Я не могу сегодня задерживаться. Я обещал брату, что навещу его. Тем более, ему тоже требуется помощь. Но и пациента бросить не могу.
А значит, остаётся только третий вариант — успеть всё!