Я сразу догадался, кто передал мне это сообщение. Вернее, имени отправителя я не знал, но сотрудничать с этим человеком мне уже приходилось.
Развернув записку, я прочёл первое предложение.
«В первую очередь мне хотелось бы поблагодарить вас, господин Булгаков. Благодаря вам мой знакомый получил допуск к турниру. В долгу перед вами я не останусь, как и обещал».
Речь идёт о стражнике Севастьянове. Я вылечил его недуг, проверил анализы и выдал медицинскую справку о состоянии здоровья. Значит, мой знакомый всё же получил возможность побороться за статус гвардейца Его Императорского Величества.
Однако на одних благодарностях письмо не заканчивалось.
'Но у меня есть к вам ещё одна просьба, Павел Андреевич. А точнее — рекомендация. К вам могут обратиться за помощью другие люди. Это произойдёт сегодня или завтра — прямо во время турнира. Будут предлагать большие деньги, чтобы вы не оказывали помощь некоторым участникам. Дворяне часто делают ставки. И им выгоднее заплатить дежурным лекарям, чем проигрывать крупные суммы своим оппонентам. Советую вам не соглашаться на их предложения. Хотелось бы, чтобы турнир прошёл честно. Тем более, если вас поймают на взятке, отделаться увольнением не выйдет. Будет применена более строгая мера наказания. Рассчитываю на вашу честность.
Друг'.
Опять этот «друг». Меня бы смутило, что какой-то аноним подкидывает мне небольшие задания. Но его мотивы чисты, и только поэтому я оказываю ему поддержку. Помочь стражнику вылечить ногу — это благое дело. Я не жалею, что позволил Севастьянову приблизиться к своей мечте — вернуть в свою семью чин гвардейца.
Да и последняя просьба тоже звучит адекватно. Не брать взяток и помогать участникам, независимо оттого, чего желают дворяне.
Я ведь понимаю, какую схему они собираются использовать. Допустим, два человека схлестнутся в дуэли. Один проиграет, а второй победит, но получит ранение, с которым продолжать турнир уже невозможно. Лекарь может принять взятку и составить заключение, что участнику требуется госпитализация. Тогда сильный игрок выйдет из турнира, и лекарь тем самым освободит дорогу своим нанимателям.
Нет уж. Я с самого начала не собирался жульничать и моё мнение не изменится.
Главная проблема — это Эдуард Дубков. Вот он запросто может пойти на такую подлость. И если это произойдёт, я буду вынужден его остановить.
— Слушай меня внимательно, Нестеров, — произнёс командир охраны Коршунов. — Завтра тебе придётся выложиться на полную. Если ты действительно не хочешь посрамить честь западного корпуса охраны и честь своего командира, ты должен добраться до финала турнира. И победить.
— Есть, командир, — кивнул стражник, с трудом согнув шею. Мышцы торса и плечевого пояса у него настолько раздулись от бесконечных тренировок, что Нестеров даже не мог полноценно опустить голову и посмотреть себе под ноги.
Но Коршунова такой расклад устраивал. Он специально заставлял бойца оттачивать мощные удары, рассчитывая, что Нестерову удастся валить противников с одного удара.
— Только учти, парень, помощи на турнире можешь не ждать, — заявил Коршунов. — Если получишь ранение, к лекарям даже не обращайся. Терпи и продолжай биться.
— Не обращаться к лекарям? — удивился Нестеров. — Почему, командир?
— Мне только что доложили, что на турнире будут дежурить Булгаков и Дубков. Первому, как мне кажется, проплатил командир северного квадранта. Уверен, если ты обратишься к Булгакову, он не только отправит тебя в стационар, но ещё и изувечит перед этим, — объяснил Коршунов. — С Дубковым всё ещё сложнее. Он дежурит на турнире не первый раз. Готов поклясться, что семья Шолоховых заплатила ему огромную сумму, чтобы он лечил только их претендента. Другими словами, на лекарей надеяться не стоит. Они — твои главные враги.
— А что, если я… Потеряю сознание? — спросил солдат. — Такое ведь бывает иногда. Помню, как вы заехали мне тренировочным мечом по голове. Я только через полчаса пришёл в себя.
— Постарайся не пропускать удары! Ради чего я тебя столько обучал, чёрт тебя подери⁈ — разозлился Коршунов, но довольно быстро остыл, поскольку осознал, что такая ситуация и вправду может случиться. — Но если вдруг ты придёшь в себя и увидишь перед собой Булгакова — беги. Не давай ему к себе прикоснуться.
Коршунов не имел возможности заплатить лекарям. Связей у него было совсем немного. Но он не боялся рисковать здоровьем бойца. Когда-то командир сам участвовал в турнире и проиграл. Ему страстно хотелось отыграться.