Произнеся это, я быстро набрал сообщение Евгению Кирилловичу, чтобы тот вызвал службу безопасности. Этим людям точно понадобится сопровождение. Звонить самостоятельно я не могу. Есть риск, что они в панике попытаются сбежать. И от этого всем будет только хуже. И расследование не начнётся, и погибнут Денисовы без лекарской помощи.
Я принялся восстанавливать сердечно-сосудистую систему и стабилизировать обмен жидкостей в организме. Это замедлит развитие обезвоживания.
— Скажите честно, зачем вам вообще понадобилось убивать Громовых? — спросил я.
— Да вы просто не представляете, каково это — работать на этих людей, — вздохнул Дмитрий. — Я ещё держусь, а вот жену мою они совсем загоняли. Всё время у них гости. Глава семейства только и твердит: «Готовь, готовь, готовь». Да и мне несладко приходится. Сутками напролёт развожу их друзей. Пару раз чуть за рулём не заснул. А они только и делают, что оскорбляют нас! А один раз глава семьи вовсе… приставал к моей жене! Хорошо, что я оказался рядом, и всё обошлось.
— Понимаю, — кивнул я. — Но разве убийство — это выход? Могли бы просто уволиться. Сейчас это — не проблема.
Всё-таки крепостного права уже нет. Все слуги официально трудоустроены, могут брать отпуск, когда захотят, или увольняться, если их что-то не устраивает.
— Да в том-то и дело, Павел Андреевич, что мы договор подписали. Пять лет без права увольнения. Нам деньги были нужны… — вздохнул Дмитрий.
Ну, молодцы! Ничего не скажешь. Сами же влезли в это болото и выбраться из него решили радикальными методами. А ведь могли пострадать дети Громовых.
Понятия не имею, что из себя представляет этот род, но у них наверняка есть наследники. Паршиво всё это. Людская глупость чуть не погубила несколько жизней.
— Всё, — отключив свою магию, произнёс я. — Пока что вы в безопасности. А сейчас вас сопроводят в стационар.
Судя по звуку приближающихся шагов, сотрудники службы безопасности уже в коридоре.
В стационаре им выполнят промывание желудка, напичкают сорбентами, а затем будут восстанавливать все пострадавшие органы и системы. Возможно, даже придётся на гемодиализ их отправить, чтобы почистить кровь.
Только не факт, что эти манипуляции будут проводиться в нашей клинике. Как только стражники докажут факт попытки убийства Громовых, эту парочку сразу же переведут в другую клинику. Преступников на территории императорского двора лечить никто не станет.
Дверь в мой кабинет распахнулась, и внутрь влетел Владимир Коршунов — командир, под контролем которого находится западный квадрант двора. Точно, а ведь клиника тоже является его зоной ответственности. Кто бы сомневался, что он упустит шанс заскочить ко мне «на огонёк».
— Булгаков, что тут у вас происходит⁈ — прокричал он. — Ни минуты покоя! Мне доложили, что ваших пациентов нужно сопроводить в стационар.
— Всё верно, — закончив заполнять протокол, произнёс я. Затем сразу передал ему на руки распечатку, в которой описывался весь проведённый приём. — Всё задокументировано. Отравление мышьяком. Как действовать дальше — решать вам. Но я рекомендую приставить охрану к пациентам до тех пор, пока не появится возможность их допросить.
В покушении на императора их не подозревают, поэтому в пыточную камеры Биркина их вряд ли кто-то потащит. Если признаются в своём преступлении, возможно, отделаются только сроком. Тем более сама попытка покушения на Громовых так и не состоялась.
Но доложить об этом я был обязан. Умолчать о произошедшем и отпустить Денисовых домой — равносильно соучастию.
Коршунов повернулся к своим стражникам и приказал отвезти пациентов в приёмное отделение. Однако покидать мой кабинет не стал.
— Что-то ещё, командир? — спросил его я, когда мы остались наедине.
— Я знаю, что вы выступите в роли дежурного лекаря на завтрашнем турнире, — произнёс он.
— Вы очень хорошо осведомлены, — кивнул я. — Так и есть. А вас что-то не устраивает?
— Я предупрежу вас только один раз, Павел Андреевич, — нахмурился он. — Если в ходе турнира я замечу хотя бы одно нарушение правил с вашей стороны — молчать не стану. Заявлю об этом прямо при императоре и всех его гостях.
Вот оно как? Похоже, сам Коршунов сильно заинтересован в том, чтобы кто-то из его стражников в итоге победил в турнире. Взаимной симпатии с командиром мы не испытываем, но я не вижу смысла как-либо гадить ему на турнире.
— Я тоже сделаю заявление, командир Коршунов. И тоже лишь один раз, — произнёс я. — Мне совершенно плевать, кто победит на турнире. Я заинтересован только в здоровье участников. Лечить их — моя единственная задача на турнире.