— И каков же ваш окончательный ответ? — спросил я.
— Обещаю, что я подумаю насчёт вашего предложения, если вы сможете соблюсти три условия. Запишете или так запомните?
— С памятью у меня всё в порядке.
— Да, чего это я? Привык всех мерить по себе, — почесал затылок Бражников. — Во-первых, с «органным анализом» я вас на обучение точно не возьму. Освойте самостоятельно следующий уровень. Если сможете овладеть «тканевым» или, как его называют иначе, «гистологическим анализом», разговор будет другой. Но это — лишь первое условие.
Решил потянуть время. Понимает, что в одиночку я долго буду топтаться на первом уровне. Ну ничего. По крайней мере, он уже торгуется. Если остальные условия будут выполнимые, я приложу максимум усилий, чтобы поскорее достичь следующей ступени.
— Принято, — кивнул я. — Что дальше?
— Если вы действительно сможете овладеть этим навыком до моей смерти, разыщите меня самостоятельно, — заявил Бражников. — Больше работать на орден я не буду. Случайно встретить меня в клинике не выйдет. Я, как и всегда, залягу на дно и продолжу пить. По алкомаркетам меня тоже не ищите — это бесполезно. У меня есть помощник, который приносит мне все продукты.
Странное условие. Какое отношение его поиски имеют к предстоящему обучению? Может быть, он хочет, чтобы я развил лекарское чутьё?
— И третье условие, Павел Андреевич. Оно тоже обязательное. Без него даже думать о вашем обучении не стану. Если вы получите «гистологический анализ» и сможете меня найти, вам придётся ответить на вопрос. Что есть жизненная энергия? Нет! Не надо отвечать на этот вопрос сейчас. Подумайте. Всё, что я перечислил, это базовые принципы, без которых обучаться нет смысла.
Да уж, наборчик вышел что надо! На это могут уйти месяцы. Но он своего решения уже не изменит. Как и я.
— Что такое, Павел Андреевич? — рассмеялся Бражников. — Уже передумали?
— Нет, я выполню все ваши условия, Валерий Николаевич, — произнёс я. — У меня есть причины, по которым я должен стать сильнее. Поэтому сдаваться я не собираюсь.
— Что ж, не скажу, что меня это радует… — вздохнул он. — Но вы слишком настойчивы. Даже мою волю проломили. Теперь мне надо отдохнуть. Увидимся мы, думаю, нескоро. Сделайте всё, как я и сказал, и тогда мы продолжим обучение.
— Продолжим? — переспросил я.
— Ну да. Оно уже началось, — заявил Бражников и направился в приёмное отделение — к выходу.
Отлично! Это можно считать победой. Я и не думал, что он сразу же назначит день для первого урока. Для начала придётся пройти ряд вступительных испытаний. Но с этим я разберусь.
Вообще, в судьбу я не верю. Даже несмотря на то, что после смерти меня занесло в другой мир. Но как иначе объяснить мою встречу с Бражниковым, не знаю. Ведь я с самого начала планировал отправиться на его поиски, как только появится свободный день. Однако нам было суждено снова пересечься в этой же клинике.
Будто всё так и должно было сложиться.
И, кстати, его замечание насчёт шрама точно нужно принять к сведению. Пока что я едва-едва стягиваю его кожей. Но этого мало, чтобы скрыть полученную рану от более способных лекарей.
Возможно, обретя «гистологический анализ», я смогу полностью зарастить этот дефект. Медлить нельзя. Уже в ближайшие дни нужно составить собственную программу тренировок и начать наращивать лекарский потенциал. Думаю, работает это примерно так же, как набор мышечной массы.
Мало кто знает, но на самом деле мышцы после регулярных тренировок увеличиваются не из-за того, что в них начинает поступать больше питательных веществ. Это работает не совсем так.
На деле каждая силовая тренировка приводит к огромному количество микроскопических разрывов мышечной ткани. Во многом поэтому после упражнений мышцы и болят. Затем эти микротрещины зарастают за счёт поступающих в организм белков. Возникает гипертрофия, и мышцы увеличиваются.
Другими словами, без надрывов не будет и роста. Возможно, с лекарской магией нужно поступить точно так же. Только такие тренировки стоит проводить не в стенах клиники, а в выходные дни. Нельзя, чтобы я оказался без магии в самый ответственный момент. Моё обучение никак не должно повлиять на здоровье пациентов.
На часах было семь утра, когда мы с Евгением Кирилловичем пришли в кабинет главного лекаря.
Преображенский выглядел напряжённым. Под глазами лекаря появились чёрные круги. Похоже, эта эпопея с турниром и всё, что за ним последовало, вымотали его донельзя.
— Я разговаривал с нефролекарем Кондратьевым, — произнёс Андрей Фёдорович. — Он сказал, что пациент вовремя попал к нему в отделение. Больной уже стабилизирован. Остаётся только дождаться, когда он придёт в себя. Хорошая работа, Павел Андреевич. Рад, что пациент Григорьев оказался в надёжных руках. Только меня немного смущает ситуация, которая с ним произошла. Вы уверены, что не давали Григорьеву никаких препаратов?