— Зря вы так, Павел Андреевич. Скорее всего, кроме меня при дворе нет больше ни одного человека, который был бы готов встать на вашу защиту, — покачал головой Аристарх Иванович. — И то, что я сказал вам про синюю ртуть — это очень ценная информация, которой я поделился с вами, несмотря на то, что стоит она огромных денег. Но… Раз уж я сказал «А», то нужно говорить и «Б», верно? Может, тогда вы поверите мне. Буду считать это инвестицией в наши с вами взаимоотношения.
Я решил промолчать. Пусть Биркин выскажет всё, что хочет. Я не против узнать об этом веществе. Вот только эта информация никак не изменит моего отношения к нему.
— Я посоветовал вам упомянуть это вещество, потому что Бондарев и его люди пользуется синей ртутью, чтобы усиливать возможности своих бойцов. Половина стражников уже активно вводят себе этот препарат, — объяснил Биркин.
— И зачем они это делают? — нахмурился я. — Вообще-то сама по себе ртуть — это очень опасное вещество. Кровь, нервная система, почки, печень — всё выйдет из строя, если принимать в себя этот металл.
— Да-да-да! — восторженно воскликнул Аристарх Биркин. — Я уже жду не дождусь, когда ко мне попадут на допрос стражники с такими симптомами. Очень уж хочется посмотреть, до чего доведёт их острое отравление этим препаратом.
Очевидно, эта ртуть имеет магические свойства. Не просто же так её зовут «синей». Тем более я никогда не слышал, чтобы ртуть усиливала чьи-то физические способности.
— Руководство охраны получило нагоняй от гвардии и императора. Раньше они работали безупречно, но за последние три недели из-за них на территорию императорского двора проникли сразу двое убийц, — произнёс Аристарх Биркин. — Тогда Бондарев и его подручные решили закупить для охраны синюю ртуть. С таким допингом они и быка смогут пополам разорвать. Вот только это вещество запрещено имперским сообществом алхимиков и фармацевтов.
Допинг, созданный на основе магической ртути. Если Биркин говорит правду, высок риск, что вскоре в больнице появятся стражники с признаками интоксикации.
— И какой в этом смысл? — я облокотился о фонарь. — Если вы уже обладаете этой информацией, то скоро эта новость дойдёт и до императора. Тогда главный штаб службы безопасности могут полностью расформировать. Император такое явно не одобрит. К чему такие риски?
— Их зажали в тиски. Не поймают убийц — получат по шапке. Напьются синей ртути — тоже сухими из воды не выйдут. Вот только в последнем случае у них есть шанс избежать наказания, если об этом никто не узнает, — улыбнулся Биркин.
— Но вы уже рассказали об этом мне. Не боитесь, что я доложу об этом гвардейцам? — спросил я.
Я не собирался докладывать на главный штаб службы безопасности. Но ведь такая возможность у меня есть. Почему Биркин не боится, что я пойду на это?
— Во-первых, Павел Андреевич, мне совершенно безразлична судьба Бондарева и его прихвостней, — произнёс Биркин. — Даже если вы скажете самому императору, что это я вам об этом рассказал — репутация у меня безупречная. Я сделал для этого двора куда больше, чем большинство его обитателей. Во-вторых, я знаю, какой вы на самом деле человек. Вы не станете об этом никому рассказывать. Вы ведь у нас альтруист, да? Не захотите сдавать стражников. Раскрытие этого секрета вам всё равно ничего не даст. Только ещё одну бесполезную медаль, разве что.
И снова меня называют альтруистом. Уже второй раз я слышу это определение. Сначала так выразился Валерий Николаевич Бражников, а теперь ещё и Биркин.
Но альтруист — это тот, кто жертвует собой ради других людей. Странно, что их это так удивляет. Я — лекарь. Такова моя работа. Видимо, привыкли, что в этой клинике все действуют исключительно в интересах других дворян. Вот их мои действия и удивляют.
— Не думал, что скажу это, но вы правы, Аристарх Иванович, — заключил я. — То, что я услышал от вас, я никому рассказывать не стану. Пока что. Но эта информация может помочь мне в диагностике острых отравлений, которые произойдут позже.
— Что ж… — потёр руку об руку Биркин. — Раз я так вам помог, может быть, тогда и вы отплатите мне тем же? Давайте пройдём в мой корпус, и там вы покажете мне свой шрам. Хорошо я придумал?
— Отвратительно вы придумали, — усмехнулся я. — Никто вас не просил раскрывать мне этот секрет. Будем считать, что вы сделали это из благих побуждений. Безвозмездно.
Биркин нахмурился. Но всё же отчаяния в его взгляде я не увидел. Он пока не собирается сдаваться.
— Ещё раз настоятельно рекомендую забыть о моей шее. Там нет ничего интересного. Ваши ожидания завышены, — оставляя Биркина позади, произнёс я. — Доброй ночи, Аристарх Иванович.