— Тогда нужно срочно обследовать того заключённого. Пусть сдаёт анализы. Он ведь мог всю нашу темницу перезаражать! — воскликнул Бондарев.
— Не получится его обследовать. Чтобы это сделать, придётся проводить эксгумацию. То есть — изъятие трупа из земл…
— Так, стоп, — перебил его Бондарев. — Я понял. Тогда…
— Ах да! И эксгумацию тоже провести не получится, так как его не закопали, а сожгли согласно протоколу.
— Биркин! — рыкнул руководитель охраны. — Даже не думайте выходить из дома. Вы изолированы. Я срочно вызову к вам лекарей. Пока вы никого не заразили.
— А… Не получится, Игорь Станиславович, — спешно одеваясь, заявил Аристарх. — Я ведь не в квартире. Заснул сегодня на рабочем месте. Дел навалилось — кошмар!
— Но вы же не успели ни с кем проконтактировать? — напрягся Бондарев.
— Похоже, инфекция передаётся очень быстро, — Аристарх нёсся по безлюдному двору к своему корпусу. — У моих помощников тоже появилась сыпь.
— Тогда корпус надо закрывать. Всех изолировать… Срочно закройтесь изнутри, пока не прибудет лекарская бригада! — скомандовал Бондарев. — Проклятье…
Выругавшись, он бросил трубку. В этот момент Аристарх Иванович влетел в фойе своего корпуса.
— Что же делать? — спросил он сам себя. — Получается, что я солгал. У меня сыпь есть, а у моих помощников её и в помине нет. Что ж, но это ведь исправимо!
Приёмный день начался с приятной новости. Меня посетил мой старый пациент. Маляр Петров, которого собиралась убить собственная жена.
Как оказалось, мой план сработал. За день до окончания больничного листа ему удалось заснять компромат и передать его в службу безопасности. В итоге и его жену, и её любовника, который и устраивал покушения на Петрова, увезли в полицейский участок за пределами императорского двора.
Как оказалось, Петрову даже удалось на полученные от больничного деньги нанять юриста, который занялся изучение всех собранных улик и убедил маляра, что развод его жена будет подписывать уже в тюрьме.
Печальная история, ничего не скажешь. Но речь шла о неоднократном покушении на жизнь человека. В таких ситуациях полумер быть не может.
К концу недели пациентов стало в несколько раз меньше. И в поликлинике, и в дневном стационаре.
То же самое случилось и с отделением Ломоносова. Видимо, как только их с Громовым план пошёл под откос, Александр сразу же перестал зазывать к Ломоносову своих друзей. И наплыв «больных» резко прекратился.
Я воспользовался этим затишьем, чтобы ещё раз посетить Бориса Геннадьевича Владыкина. Я вновь оказался в небольшом фойе с мягкими диванами и аквариумом. И в этот самый момент из кабинета психолекаря вышел мой коллега. Евгений Кириллович Гаврилов.
— Вот это встреча! — удивился я. — То-то я думаю, вас весь день не видно. А вы, оказывается, послушались моего совета?
Только крайне не вовремя. Как раз после вчерашнего разговора с Гримой я бы не хотел, чтобы Гаврилов посещал этого специалиста. Лучше уж поискать кого-нибудь за пределами императорского двора. Уверен, хороших психолекарей в Санкт-Петербурге предостаточно.
— О-о… — во весь рот улыбнулся Гаврилов. — Павел Андреевич, и вы сюда пожаловали? Тоже что-то беспокоит? В таком случае скорее проходите. Борис Геннадьевич быстро подберёт вам… правильное лекарство.
Что б я сдох! Да я даже по мимике этого человека узнать не могу. Передо мной точно Евгений Кириллович? Никогда его таким не видел.
И я, пожалуй, знаю одну хорошую проверку.
— Господин Гаврилов, у нас небольшая проблема возникла. Вчера меня вызывал к себе главный лекарь. Андрей Фёдорович получил жалобу касаемо нашей с вами работы в дневном стационаре. Дело дошло чуть ли не до увольнения.
Гаврилов вновь улыбнулся.
— Ну, что ж поделать? — пожал плечами он. — Как появится свободная минутка, я поднимусь к господину Преображенскому, переговорю с ним. Уверен, всё ещё можно решить.
Чёрт меня раздери. Да это — не лечение фобии. Это самая настоящая промывка мозга. Кажется, Гаврилов вообще толком ничего не соображает. Я, конечно, рад, что Владыкин всё же смог вправить ему мозги. Да вот только интуиция мне подсказывает, что мозги моего бывшего наставника уплыли ещё дальше — туда, куда не надо.
— Да всё в порядке, Евгений Кириллович, — анализируя состояние его тела, произнёс я. — С ситуацией мне удалось разобраться и без вас. Лучше расскажите, с вами точно всё в порядке?
— Лучше не бывает, господин Булгаков! — он хлопнул меня по плечу и направился в сторону основных коридоров поликлиники.